подозрение, что это касается не только его фронта – что так дело обстоит вообще со всем. Два приказа за прошедшую половину суток, причем один дублирующий еще воскресный приказ – о строгом запрещении использования войсками тактического ядерного оружия. Второй же был даже не приказом, а каким-то подобием циркуляра или даже балаганного призыва: «
– Еще вот это из 6-й…
Генерал-полковник снова потер свой затылок, набухающий уже переставшей казаться притерпевшейся болью. 6-я общевойсковая Краснознаменная армия, которая должна была защищать вторую столицу страны, город Санкт-Петербург – именно так звали его боль. Армия состояла из двух отдельных мотострелковых бригад, 138-й и 25-й гвардейских, их усиливали две артиллерийские, одна зенитная ракетная и одна инженерная. Армию спешно накачивали сейчас резервистами и выводимой из консервации техникой, но у нее было гораздо меньше времени, чем у других его соединений. И ей просто некуда было пятиться: агрессор выходил уже на дальние подступы к Петербургу. В способности 6-й армии отстоять город генерал-лейтенант не просто «сомневался» – он в нее не верил ни на одну секунду. А отходить тоже было нельзя: в этом случае НАТО одним рывком покончит со всем северо-западом и двинется оттуда туда – понятно куда. К Москве. А вот приняв совершенно безнадежный бой, армия выиграет ему еще несколько суток. Первые из которых он потратит совершенно так же, как и предыдущие, – пятясь назад без боя, под напором легко толкающихся в него передовых элементов бригадных боевых групп нескольких американских, британских, польских и германских дивизий. Неся потери под немногочисленными пока ударами с воздуха и точечными ударами ракетных систем, наносимыми «вполсилы». Теряя боевые машины от технических поломок, бича любой армии. Теряя людей от дезертирства. На всех уровнях, до генеральского включительно. Сколько же их было, старших офицеров и генералов, годами получавших денежное содержание и льготы за то, чтобы защищать страну, и тихо исчезнувших, когда пришло время ее защищать! Он не ожидал этого, и это действительно привело его в ярость. Звонишь в какую-то из бригад – а тебя соединяют с незнакомым подполковником, который «принял командование» на месте, без твоего приказа и без приказа из Москвы. Докладную записку об этом ты еще не успел прочитать…
Генерал-полковник продолжительно и неизобретательно выругался, и это слегка помогло: отупевшие мозги пережили момент отчаяния и переключились.
– Приказ в 6-ю ушел?
– Так точно, ушел… В 11.20.
– Хорошо.
«Хорошо» – это было просто слово, ничего не означающее. Ничего хорошего в происходящем на северо-западе страны не было и быть не могло. Своим приказом командующий фронтом преобразовал 6-ю общевойсковую армию в Северо-Западный оборонительный район, подчинил ее командующему все, до чего можно было дотянуться, наделил его всеми возможными полномочиями, кроме опять же применения ТЯО. И возложил на него соответствующую ответственность… «Общевойсковую»! Можно подумать, у страны остались какие-то другие, танковые или воздушные?!
Он уже почти махнул рукой на северо-запад и убыл из Петербурга сам, со своим штабом. Собственно север какое-то время удержится: можно быть уверенным, что ни норвежцы, ни финны не полезут через тундру на доты. Но центр и юг… Генерал-полковник снова посмотрел на оперативную карту, расцвеченную синими стрелами и пунктирами. Пожиная плоды первого удара – всей мощью артиллерии и ракетных систем залпового огня по спящим людям, 35-я пехотная (механизированная) дивизия Армии США и польская 12-я механизированная дивизия быстро и умело разделались с войсками Калининградского оборонительного/особого района. И за неполные сутки прошли Прибалтику форсированным маршем. Осыпаемые большим количеством цветов – как прибалты делали всегда, какие бы войска к ним ни входили по дороге на восток или на запад. И, насколько известно, провожаемые огнем небольшого числа единиц легкого стрелкового оружия. Однако на «нашей стороне» они несколько притормозили, скорее всего, давая противостоящим им российским войскам время консолидироваться. Проходя за каждые сутки не сотни километров, а десятки. Методично и без торопливости борясь с его разведывательно-диверсионными группами и просто с одиночками. Методично устанавливая свою власть. Неторопливо. Все это звучало бредово с тактической точки зрения, но генерал-полковник был уверен в точности своей догадки: руководство НАТО наверняка видит большие плюсы в том, чтобы предоставить всем русским, желающим оказать сопротивление агрессору, такую возможность. В военной форме, с оружием в руках, с друзьями плечом к плечу… Две мотострелковые бригады против двух дивизий, пусть и «второго сорта». Что ж, на своей территории, с непрерывно текущим из тыла ручейком пополнений… Кое-какие шансы купить им сутки-двое у Петербургского оборонительного района были. Если забыть о втором эшелоне НАТО, обладающем заметно более серьезной ударной мощью. Двое суток, может быть, трое… Если Евгений Устинов будет держаться со своими по крохам собранными силами так, как должен… они, может быть, даже успеют, долбанув по центру, перекинуть ему часть своих сил. Может быть.
Генерал-полковник снова вздохнул и снова посмотрел на последнюю сводку, на таблицы цифр и на сумму внизу. Да, нормально. И даже больше, чем он ждал. Да, ни одного боевого или транспортно-боевого вертолета, их просто неоткуда было взять. Но зато больше расконсервированных грузовиков за сутки,
