Погруженный в мысли мистер Киббл вздрогнул, очнулся и осознал, что пялится во все глаза на объект своего невысказанного восхищения — вульгарно, открыто, бессовестно; что крепко сжимает протянутую ручку, намертво к ней «приклеившись», и выпускать не думает; и что все это время профессор стоит рядом, стараясь ничего не замечать и искусно сосредотачивая внимание то на одном углу комнаты, то на другом.
— Да… да, в самом деле… непогода просто ужасная, — вздохнул мистер Киббл, выпуская руку мисс Лауры Дейл и нервно покашливая. — Ливмя льет. Право слово, нынче вечером в небесах все ведра поопрокидывались. А гром-то какой, а молнии — просто диву даюсь, что мой коняга Нестор не понес, вот ей-же-б-богу!
Бедный мистер Киббл! В довершение своего позора он еще и запятнал себя божбой — само вырвалось как-то, будь оно неладно! — в присутствии юной леди! Скрывая душевную муку (буде такое возможно!), молодой человек схватился рукой за щеку и развернулся к профессору.
— Ах да… Том поставил Нестора в стойло, сэр… рядом с Мэгги, — с трудом выдавил из себя мистер Киббл. — Со временем и корма ему задаст… как только коняга остынет…
В холле послышался веселый топоток: вниз по лестнице вприпрыжку сбежала Фиона. Улыбаясь, девочка поспешила к Лауре, а та обняла воспитанницу за плечи и поцеловала. В это самое мгновение из кухни выплыла миссис Минидью и на радость всем присутствующим возвестила:
— Ужин готов, леди и джентльмены. Пожалуйте к столу.
Трапезу накрыли в небольшой, но очень уютной столовой. Профессор занял место во главе застеленного скатертью стола, Фиона — слева от него, а мистер Киббл — в противоположном конце. Подоспел и мистер Плюшкин Джем: кот вспрыгнул на рядом стоящее кресло, откуда мог вести наблюдение за сотрапезниками, отслеживая любой намек на грядущие щедроты.
— Боюсь, что Ханна в отлучке: ухаживает за заболевшим родственником, — сообщила миссис Минидью от дверей кухни. — Так что сегодня с ужином посодействует Лаура.
В ходе суматошной беготни туда-сюда, под звон бокалов и звяканье фарфора, на столе возникла всевозможная снедь. Сперва подали суп, затем крекеры с тмином, жареную камбалу и креветок, соусник с креветочным соусом и огромное блюдо с картофелем. Следующую перемену блюд составили запеченная баранья лопатка с каштановым кетчупом, печеные яблоки, фруктовый салат, веточки петрушки, всевозможные овощные блюда и тарелка с сервелатом. В довершение гостей обнесли портером и подогретым бузинным вином, приправленным бренди и пряностями. А для маленькой Фионы на стол поставили сельтерскую воду с мятой и вишней.
Покончив с сервировкой, гувернантка заняла место за столом напротив Фионы; таким образом, профессор оказался от нее по левую руку, а мистер Киббл — по правую.
— Просто восхитительно! — бурно восторгался секретарь, мгновенно оживившись благодаря креветкам и портеру. Молодой человек не переставал изумляться количеству и качеству снеди, выставляемой на стол в профессорском доме. — Не помню, чтобы мне доводилось пробовать такой потрясающий креветочный соус! А картофель… а яблоки…
— Благодарю вас, мистер Киббл, я очень рада, что вам нравится, — просияла улыбкой миссис Минидью. — Ваше общество нам всегда приятно. — Сквозь открытую дверь за ее спиной было видно, что за маленьким кухонным столиком вальяжно развалился старый Том Спайк: ему и домоправительнице еще предстояло вкусить свою долю яств.
— Мисс Дейл, — проговорил профессор после небольшой паузы, в течение которой все молча воздавали должное трапезе. — Хочу воспользоваться этой возможностью, дабы отметить, сколь блестящих результатов вы достигли в обучении моей племянницы. За то недолгое время, что вы с нами, вы превзошли все мои надежды и ожидания на этот счет. Совершенно очевидно, что Фиона привязалась к вам всем сердцем. Мне хотелось, чтобы вы знали, как мы вам признательны за вашу заботу и усердие.
— Благодарю вас, сэр, — зарумянившись, отвечала юная леди. — Могу, в свою очередь, сказать, что обучение Фионы обернулось для меня исключительным удовольствием, ваша племянница — умная, смышленая девочка, все схватывает на лету и всей душой тянется к знаниям. Право же, сэр, она несказанно облегчает мне работу.
— Дядя Тиггз, — проговорила Фиона, сосредоточенно разрезая сервелат, — мне бы очень хотелось выучить французский.
Взрослые переглянулись.
— Ну что ж, — произнес наконец профессор, промокнув губы салфеткой, — очень похвальное желание, милая моя. Возможно, мисс Дейл согласится время от времени давать тебе уроки французского.
— Я слышала, как миссис Минидью говорит по-французски. По-моему, это очень красивый язык.
— Это мертвый язык, — заметил мистер Киббл.
— А что такое мертвый язык? — осведомилась Фиона. Во взгляде ее читалось невинное любопытство.
Мистер Киббл оглянулся на профессора и Лауру: оба с интересом ожидали его ответа. Он отложил в сторону нож и вилку и поправил очки.
— Его называют мертвым языком, потому что им уже давно никто не пользуется… больше ста лет как минимум. И уж в Солтхеде этот язык точно никому не нужен.
— А почему? — не отступалась Фиона. — Почему на нем никто больше не разговаривает? Французские слова миссис Минидью звучали так мило!
