— Надо туда… — Тук привязал сумки и вскочил на коня. — Так мы проскочим между ними и Лектуром…
— Если повезет, проскочим, — добавил я и обругал себя последними словами за излишний оптимизм.
Твою же мать… собаками меня еще никогда не травили.
Взяли невысокий темп, не хотелось коней загонять, лес стал гуще, и можно запросто вылететь из седла, наткнувшись на сук.
Черт… неужели это за нами охотятся? Не может быть… разве… разве что приора уже допрашивают с пристрастием искусные палачи, и он соловьем заливается с «испанскими сапогами» на обеих ногах. Не верю я в безграничную человеческую стойкость, под пытками разговорится любой, даже самый крепкий. Твою же кобылу в трещину… и у Тука не поинтересуешься о вероятности такого сценария. Нет, скорее всего, нет. Доминиканец же говорил, что плевал с высокой башни на Луи. А вообще — хрен его знает…
Проскакали пару километров, лай собак стал ближе, чертовы твари как привязанные тянулись за нами.
Роден ровно скакал, не высказывая никакой усталости; мне показалось, даже с удовольствием.
Тук на своем Роланде тоже не отставал, да и вьючные лошадки бойко перебирали ногами.
Собаки периодически азартно взлаивали, перекликаясь между собой. В рог же трубили все еще далеко.
Выскочили на неширокую мелкую речушку и сотню метров проскакали прямо по воде, сбивая след…
Бесполезно.
Совсем рядом, яростно захлебываясь, залаяли собаки, я собрался пришпорить Родена, но пошел такой бурелом, что продвигаться дальше можно было только шагом. Твою же мать! Приехали…
— Тук, загоняй лошадей вон к тем выворотням, — я ткнул рукой в сторону завала из деревьев, — да привяжи их покрепче.
Завал образовался у подножия довольно высокого холма, один склон которого осыпался, образуя обрыв, и кони там были надежно прикрыты. Почти со всех сторон.
Сам соскочил с седла, вытащил арбалет из кобуры и перекинул через плечо перевязь с тулом. Потом привязал Родена. Снял щит, доставшийся мне в наследство от покойного племянника Исаака вместе с трофейным шлемом. И побежал к поваленному громадному дубу, перекрывающему путь к нам.
Тук через мгновение оказался рядом со мной и принялся, яростно крутя воротом, взводить арбалет.
— Ну что, скотт, похоже, мы добегались?
— Это они добегались! — Тук весело сверкнул глазами и, увидев, что я тоже взвожу арбалет, посоветовал: — Чуть ниже берите, ваша милость, стрела при выстреле подскакивает.
Они добегались? Спорное суждение… похоже, как раз мы. Вложил стрелу в желоб и попробовал прицелиться… Нет, придется, если выживу, произвести небольшую революцию в оружейном деле. Куда это годится — ни прицела, ни приклада?.. Сука! Целиться приходится по верхней грани наконечника. Спасибо хоть арбалет тяжеленный, подрагивание рук от волнения на прицеливании не сказывается.
С треском смялись кусты, и на полянку выскочили две хрипящие собаки. Взрыли лапами опавшую листву, притормаживая и высматривая добычу… Твою же душу богу в качель… Это «баскервили» какие-то. Телята с клыками…
Гладкошерстные, странного шоколадного окраса широкомордые собаки. Я даже не знаю, какую аналогию с современными породами провести: скорее всего, помесь дога с мастино. В надетых на них кольчужных нагрудниках одним только своим видом они наводили ужас…
Тренькнул арбалет Тука. Пес справа, получив болт прямо в морду, покатился по земле.
Я тоже почти наугад прицелился и даванул на спуск. Щелкнуло, арбалет довольно сильно дернулся, и болт… Болт, благополучно миновав цель, улетел в чашу…
Клятый пес сориентировался и рванул вперед. Я схватился за эспаду, но меня опередил Тук. Перескочив через бревно, шотландец поймал острием глефы собаку, упер древко в землю и перебросил ее через себя, потом со всего размаху несколько раз рубанул по хрипящей и визжащей туше. Ткнул острием, добивая пса, и издал победный клич…
— Назад, придурок!.. — заорал я и увидел, как еще два пса вылетели на поляну… ну вот и моя очередь геройствовать пришла. Перескочил через бревно, прямым выпадом вбил клинок в раззявленную пасть и покатился по земле, выпустив эспаду из рук, сбитый с ног вторым псом…
Обдало зловонием из смрадной пасти, зубы проскрежетали по горжету, долбаный пес целился в горло…
— Fu… nelsya! Nasad, skotina, fu!.. — заорал я с испуга и, ударив одоспешенным локтем пса по морде, умудрился скинуть его с себя. Потом на выдохе всадил дагу ему в пузо.
Одновременно с моим ударом Тук глефой развалил собаку почти пополам…
— Давай назад… — Уперев ногу в собачью морду, я вытащил эспаду, ринулся обратно за бревно и заорал Туку: — Заряжай арбалет, ne tormosi…
— Слушаюсь, ваша милость…
— Долбаная тварь… — Утер собачью слюну с лица. — Фу… мерзость…
Протрубил рог, и на поляну выскочили несколько всадников.
Первого сразу снесло с седла выстрелом шотландца: он, в отличие от меня, бил пока без промаха.
