— Послушай, Рой, — настойчиво произнес Пирсон. — Мы с тобой дружим уже двадцать лет. Пора бы знать, что в беде я тебя не оставлю. И потом…
— Знаю. Ты обещал Рут.
— А почему бы и нет? В конце концов, она твоя жена и имеет право знать, что произошло.
Коннолли затушил сигарету о гранитную стену плоского утеса.
— Ты извини, Джек. — Знакомые интонации в его голосе на мгновение напомнили Пирсону того человека, который — Пирсон знал это — скрывается под личиной стоящего перед ним чужака. — Я понимаю, что ты хочешь помочь мне, и ценю твою заботу. Но все-таки не стоит преследовать меня. Так ты только ухудшишь дело.
— Докажи мне это, и я уйду.
Коннолли вздохнул:
— Мне же не удалось доказать это психиатру, которого ты на меня натравил.
— Я не психиатр и не собираюсь тебя лечить. Но, по-моему, тебе следовало бы объяснить нам, что случилось: тогда мы тоже сможем строить планы.
— Хотите, чтобы меня признали невменяемым?
Пирсон пожал плечами:
— Я об этом и не думал. Просто есть кое-какие практические вопросы. Ты что, собираешься оставаться здесь до бесконечности? Без денег, между прочим, не прожить даже на Сирене.
— Клиффорд Роунсли был другом моего отца. Сейчас его вилла пустует, и я могу жить там сколько захочу.
Коннолли оттолкнулся от парапета.
— Поднимусь-ка я на холм, пока не стемнело, — сказал он.
Слова прозвучали резко, но Пирсон понял, что его общество не отвергается. Это была маленькая, но необходимая ему победа.
Поднимались они молча, да Пирсон и не смог бы разговаривать: он сильно запыхался. Когда он нагнал друга, тот уже сидел перед распятием, воздвигнутым набожными местными жителями в самой высокой точке острова. Днем наверху бывали туристы, но сейчас здесь было пустынно.
Уставший Коннолли тяжело дышал, но выглядел, как показалось Пирсону, почти умиротворенным. Тень, которая омрачала его сознание, рассеялась, и он повернулся к Пирсону с усмешкой, отдаленно напоминающей его прежнюю заразительную улыбку.
— Он ненавидит физические упражнения, Джек. Это его отпугивает.
— Кто это — он? — спросил Пирсон. — Вспомни, ты же нас еще не познакомил.
Коннолли улыбнулся; затем его лицо внезапно посерьезнело.
— Слушай, Джек, — начал он. — Ты ведь не сказал бы, что у меня чересчур развито воображение?
— Да нет, ты где-то на среднем уровне.
Коннолли спокойно кивнул:
— Верно, Джек, и поэтому ты должен мне поверить. Я человек здравомыслящий и никогда бы не смог выдумать существо, которое преследует меня. Я не страдаю галлюцинациями параноика, или как там это называет доктор Кэртис. Помнишь Мод Уайт? Все началось с нее. Мы с ней встретились на вечеринке у Дэвида Трескотта, недель этак шесть тому назад. Я тогда как раз поссорился с Рут, и вообще мне все осточертело. Мы оба здорово выпили и пошли к ней — я все равно собирался остаться в городе.
Пирсон усмехнулся про себя. Бедняга Рой! Всегда одно и то же, хоть он и не отдает себе в этом отчета. Вечный Дон Жуан, постоянно ищущий — и постоянно разочарованный.
— Только не смейся, когда я скажу, что именно меня ошеломило: это кажется таким пустяком, хотя я был напуган, как никогда в жизни. Я всего- навсего подошел к бару и наполнил бокалы, как делал сотни раз до этого. И, только передавая один бокал Мод, я вдруг понял, что приготовил три порции. Это было так естественно, что сначала я даже не сообразил, в чем тут загвоздка. Я ошарашенно огляделся, думая увидеть в комнате еще одного человека — и только тут до меня каким-то образом дошло, что это не человек. Его вообще не было во внешнем мире, он скрывался в глубине моего собственного мозга…
Вечер был очень тихим; тишину нарушала лишь музыка, прозрачной вьющейся лентой поднимавшаяся в звездам из какого-то кафе внизу. В море сверкал отраженный свет взошедшей луны, в темноте над их головами вырисовывались руки распятого. Венера, сияющий маяк на границе сумерек, вслед за солнцем опускалась за горизонт. Коннолли помолчал, потом заговорил снова:
— Следующее, что я помню: я лежу на кровати, а Мод влажной губкой обтирает мне лицо. Он все еще был со мной, когда я очнулся; с тех пор он был со мной всегда. Я кое-как избавился от Мод — это оказалось нелегко — и попытался осмыслить происшедшее. Скажи, Джек, ты веришь в телепатию?
— По-твоему, кто-то читает твои мысли?
— Все не так просто. То, что я тебе рассказываю, обнаружилось далеко не сразу: обычно это происходило, когда я дремал или был немного навеселе.
