Улицу залило мощным светом фар. Проурчав двигателем, к кафе подкатил темный болид.
– Чтоб меня… - произнес Морфей. - Это же 'Ламборджини'.
Мотор затих и биксеноновые фары потухли, позволяя оценить внешний вид машины полностью.
– 'Галлардо'? - предположил Кайнам в попытке угадать модель.
– Ха! - ответил Капитан. - 'Ревентон'!
Кайнам присвистнул.
– Такой милашке и проиграть не жалко, - добавил он.
Литера восхищенно разглядывала хищные очертания красивого автомобиля, проведя подушечками пальцев по углепластиковому кузову. Тяжелая дверь с шипящим свистом поднялась вверх, и из салона вылез водитель.
– Скажи мне, Борланд, - крикнул ему Капитан. - Зачем нужен 'Ревентон' тому, кто все равно умудряется опаздывать?
Проникающий взгляд Борланда пробрал Литеру, отчего девушка непроизвольно съежилась. Высокий парень сделал пару шагов вперед, пожимая руки товарищей.
– Владельцы 'Ламборджини' никогда не опаздывают, - ответил он приятным тембром, и Литера полностью сникла. - Они задерживаются.
Капитан озабоченно покачал головой.
– Нас ждет куча народу, брат, - сказал он.
– Я же должен был заправиться по-человечески, - пояснил Борланд. - Или ты предлагаешь мне убить двигатель на стандартной станции?
– А, ну да, - вспомнил Капитан, кивая. - Вот почему я предпочитаю более приближенные к простому человеку тачки. Не так требовательны к топливу. Познакомься с Литерой, кстати. Литера, это Борланд. Наш номер четыре.
– На финише пересчитай заново, - сказал Борланд, глядя на Литеру. - Привет.
– Привет, - произнесла Литера коротко.
Капитан сделал шаг вперед и встал между четырьмя участниками.
– Уточним детали, - сказал он. - Три круга на стандартной трассе. Чисто показательный заезд. Никаких ставок, никакой закиси азота и прочей ерунды. Зрители хотят посмотреть красивый, элитный бой. Ваши машины в сумме стоят полмиллиона зеленых. Постарайтесь не разбить.
– Будет сделано, - кивнул Кайнам.
– Тогда поехали, - махнул рукой Капитан. - До начала четыре минуты.
'Порше' Морфея рванулся с места, за ним следом мягко тронулся 'Шевроле Корвет' Кайнама. Литера завела 'Додж' и ждала своей очереди.
Капитан с трудом залез в кожаное пассажирское кресло 'Ламборджини' и потянул дверцу вниз.
– Отличная звукоизоляция, - сказал он, щелкая ногтем по алюминиевому бардачку. - Не открывается?
– Искусственный, - ответил Борланд, заводя мотор. Приборная панель за рулевым колесом ожила и заиграла десятками диаграмм на сплошном жидкокристаллическом дисплее.
– А куда штрафы за превышение складывать?
Борланд поехал вслед за 'Корветом'.
– Когда получу хотя бы один, пересяду на минивэн, - ответил он.
Капитан заерзал на сиденье, на котором приходилось полулежать. Крыша была всего в нескольких сантиметрах над его головой.
– Хорошо идет, - похвалил он. - Урчит, как котенок. Слушай, где ты взял 'Ревентон'? Их же в мире, если не ошибаюсь, двадцать штук.
– Ты путаешь с коллекционным 'Ревентоном', - сказал Борланд, глядя в зеркало заднего обзора на красный 'Додж', ехавший следом. - Тот, в котором ты сидишь, относится к специальному изданию.
– И сколько их всего?
– Десять.
– Мда, - Капитан почесал затылок. - Я, конечно, догадываюсь, что ты себе 'ламбу' в заезде выиграл. Но чтобы такую… Не подскажешь, что ты поставил взамен?
– Нет, - улыбнулся Борланд.
– Сколько лошадок?
– Шестьсот пятьдесят.
– А сколько можно выжать на деле?
– Зависит от того, насколько хочешь угробить колеса.
Капитан заржал и стукнул по мнимому бардачку.
– Эй, поосторожнее, - обеспокоился Борланд.
– Ой, прости, - произнес Капитан. - Но ответ был хорош, надо запомнить. Чего ты сегодня такой заторможенный?
Борланд вырулил на широкую трассу и чуть расслабился.
– Да я просто машину разбить не хочу, - ответил он. - Расскажи лучше о той красотке с 'Доджем'. Никогда ее раньше не видел.
– А она и не гонщица, - сказал Капитан. - Уговор был насчет дорогих машин. Именно дорогих, не обязательно гоночных. Пришлось собирать желающих по всему полуострову. Кайнама сразу нашли, Морфей сам на меня вышел, когда слух пустили. А Литера как-то ниоткуда взялась.
– Больше желающих не было?
– Был один парнишка, которого я знал, - шмыгнул носом Капитан. - Только он на 'Линкольне' разъезжал, с шофером. Я как-то решил, что 'Додж' предпочтительнее будет.
– Да, наверное, ты прав, - сказал Борланд. - Ты хоть в заезде ее видел?
– Один раз. Спринт на четверых, она пришла третьей. Ну, покатается для мебели, всего делов.
– 'Додж' не в угоне?
– Обижаешь, брат, - ответил Капитан. - Все справки навел. Ее собственная машина. Наверное, папа подарил. Или богатый любовник. Ты глянь, за нами едет. Определенно, она на тебя запала. Парней, у которых есть 'Ламборджини Ревентон', можно по большим пальцам одной руки пересчитать.
– Слушай, ты утомил, - сказал Борланд. - Незачем каждый пять секунд фиксировать, кто чем и кем владеет. Это всего лишь машина.
– Это не машина, это произведение искусства! - возразил Капитан. - Черт, ну почему такие малютки всегда достаются нудным трактористам, не способным оценить сие чудо по достоинству?!
– Я вполне оценил, - ответил Борланд. - И дорожный просвет на три сантиметра, несовместимый с украинскими дорогами. И бортовой компьютер, вежливо просящий съехать с обочины везде, где бы я ни катался. Пришлось его выключить. Заценил я и топливную систему, плюющуюся на каждый первый сорт девяносто восьмого. Наконец, на низких скоростях машина просто портится.
– Не понять тебе земной сущности высших материй, - вздохнул Капитан. - Воплощением которых является 'Ревентон'. Это что, рычаг переключения передач? Я что-то не вижу никаких обозначений.
Борланд засмеялся, Капитан устроился поудобнее на жестком кресле. Четыре скоростных машины помчались к морскому побережью.
Крымский стрит-рейсинг в 2013-м году процветал. Полупрофессиональный вид спорта, который за многие годы так и не стал легальным, был сильно видоизменен. Ушли те времена, когда огромное количество желающих подтягивались на своих машинах и искали себе соперников на месте, а длительность праздника измерялась часами и имела свой график. С ужесточением законодательства и возросшего числа аварий концепция экстремального вида спорта была пересмотрена. Главным новшеством стала спонтанность заездов, без каких-либо предварительных сборов. От внешних наворотов не отказались, но и массовое шоу уже не устраивали, заменив его на флэш-моб. Глобальной тусовки стрит-рейсеров больше не существовало, равно как и привязанности к конкретному городу или послужному списку. Каждая гонка назначалась по договоренности между организаторами и гонщиками, информация о месте и времени распространялась среди потенциальных зрителей через мобильные телефоны и Интернет. Все, кто хотел присутствовать при гонке, должны были держаться подальше от места проведения вплоть до стартового момента. Не ранее чем за шестьдесят секунд до начала все коллективно собирались в одной точке и
