— Да, она была ответственна за связь с тобой. Готовила нашу встречу. Но ты что-то уж сильно от нее шарахался. — Лазненко развернулся и направился обратно к главному бункеру. — Ты что, стал женщин бояться?
— Нет, — мрачно буркнул Малахов. — Я не ее боюсь… Не будем об этом.
— Ладно, потом вернемся к этому вопросу. Поверь, Вадим, я вижу, что тебя что-то мучает и сжигает изнутри. А мне нужен тот самый Малахов, который работал со мной много лет. Я предлагаю этот разговор перенести на потом, хорошо? — Лазненко сказал это так, что было понятно — никакого ответа он не ждет.
Когда Малахов и Лазненко вернулись в бункер, там уже шла спокойная беседа. Байкалов окончил свой доклад о сообществе энампов и сейчас рассказывал, слегка приукрашивая, самые яркие моменты из рейда его и Вадима в Зоне, когда верхушка энампов была уничтожена.
— Ну, что, главный навигатор уже подробно объяснил, куда мы летим? — спросил Вадим, войдя в бункер.
— А? — не понял Байкалов.
— Сразу видно, что ты ничего не понимаешь в фантастической литературе, — засмеялся Малахов. — Тебе бы у покойного Шипа поучиться. Так вот, классический прием в литературе прошлого века для того, чтобы быстренько ввести читателей в курс дела, командир космического корабля говорит своему экипажу: «А сейчас наш главный навигатор расскажет нам цель нашей экспедиции».
— Иди ты в жопу, — весело ответил Бай.
— О, это по делу, — тоже обрадовалась Клава. — Так что, начинаем новую жизнь?
Клава сказала это и вдруг смутилась. Никогда до сих пор она не разговаривала с Лазненко в неформальной обстановке. Для нее генерал был непререкаемым авторитетом и руководителем Центра. Никогда раньше в присутствии самого Лазненко она не позволяла себе вольностей в словах. И сам Николай Петрович это понял.
— Я боюсь, действительно жизнь будет новая, — грустно произнес он. — Но я бы хотел…
— Николай Петрович, я бы предпочел работать именно в том Центре, который у нас был, — внезапно вмешался Тимур.
— И я, — добавила Клава.
— И я, — сказал Герман.
— И я, — внезапно вставил Байкалов.
— Вот только тебя еще нам не хватало, — сказал Вадим и рассмеялся. — Ты сигарами «Кохиба» развалишь весь бюджет Центра.
— А что, сигары оплачивают? — обеспокоился Бай.
— Тебе — да. — Лазненко оказался в курсе привязанностей Байкалова. — А вот Клаве…
— А что мне? — Клава никак не ожидала, что разговор переключится на нее.
— Ну, раз уж сегодня день сюрпризов… — Лазненко хитро глянул на Клаву. — То к президенту мы поедем не на его машине. Зачем портить автохозяйство гаранта?
— В смысле? — переспросила Клава, но по голосу чувствовалось, что она догадывается, в чем дело, а может, просто надеется на чудо.
— Раз уж мы возвращаемся к старому стилю работы, я попросил бы вас, Клавдия, принять материальную часть, — Николай Петрович, широко улыбаясь, жестом предложил всем выйти из бункера, — с целью обеспечения функционирования группы «Табигон». Кстати, первый мой приказ будет о восстановлении функционирования вашей группы. За мной, — сказал он и зашагал твердым, почти строевым шагом в дальний конец поселка.
Остальные молча отправились за ним. Генерал провел группу по дорожкам мимо аккуратных одинаковых домиков в глубину кооператива. Там он остановился у сооружения, похожего на что-то среднее между ангаром и гаражом с широкими воротами. Эти ворота наводили на мысль, что внутри хранится техника. Лазненко, выдержав драматическую паузу, нажал кнопку на стене. Гибкие ворота улетели вверх, и из ангара мягко выкатилась машина. Видимо, Николай Петрович заранее продумал и отрепетировал этот театральный выезд. Из машины вышел водитель, отдал честь генералу и удалился в сторону жилых домиков.
— Ну вот, это то, что я сохранил для вас, специально для вашей группы, — сияя от удовольствия, представил генерал. — Автомобиль УАЗ «Сталкер». Последняя разработка Центра совместно с заводом. Последняя во всех смыслах. Производилась в полной секретности. Настолько полной, что машину нам удалось вывезти сюда, и никто ее не заметил. Принимайте, Клавдия! А название «Сталкер» вы сами понимаете, откуда взялось. После рейда «Патриота» по Зоне следующая модель, несомненно, должна была называться «Сталкер». А как же еще?
Клава, измученная за последние годы своими карточками для курсов по экстремальному вождению, осторожно, словно боясь спугнуть, подошла к машине. Провела пальцем по глянцу дверцы с водительской стороны.
— Движок? — обернулась она к Лазненко.
— Холодный термояд, — просто ответил Лазненко. — Реактор неизвлекаемый, но запаса хватит на несколько лет.
— Можно ключи? — Клава протянула ладонь.
Ключей как таковых не было, был только маленький пульт управления. Клавдия открыла дверь и исчезла внутри салона. От «Патриота», потерянного в Зоне, машина отличалась более стремительными очертаниями и явно большими колесами. Стекло на водительской двери опустилось, и Клава
