– Горе с тобой, когда только научишься точно следовать моим приказам! Ложись и спи, я пока устроюсь в кресле. Думаю, Брант не успокоится, пока всё не проверит.
Маг отобрал серьгу и сунул в карман, потом ловко задёрнул занавески балдахина и с изумлением уставился на Дорда.
– Ты ещё тут?
– Но ты не ответил на мой вопрос!
– Утром, Дорд, – устало, но твёрдо ответил магистр.
– Спокойной ночи! – Убедившись, что учителя переупрямить не удастся, герцог нехотя поплёлся к выходу.
– Щенка забыл!
– Идём, Райти, никто нас не любит, из собственной комнаты среди ночи выгоняют, – засовывая спящего питомца в корзинку, мстительно пробормотал герцог и открыл дверь.
Два вздоха, донёсшиеся вслед, он предпочёл счесть за огорчение, а не облегчение и, мрачно поглядывая в полутёмные углы, потопал в сторону спальни, которая раньше была его собственной.
Гвардейцев действительно нигде не было видно, хотя должно дежурить не менее двух, у разных входов. Второй выход вёл на широкий угловой балкон, с которого был протянут трос до специальной беседки, стоявшей в глубине раскинувшегося на склоне сада. По этому тросу можно было почти мгновенно спуститься туда в подвесной кабинке. А возвращалась она с помощью хитроумного устройства, работающего на магических кристаллах.
– Ничего не случилось?!
Брант возник из ниоткуда, не столько напугав, сколько разозлив и так сердитого герцога.
– Пароль! – рявкнул он мстительно, прижимая к животу капитана молниеносно выхваченный кинжал.
– Четыреста семнадцать… – недовольно проворчал Брант. – Отчего ты такой пугливый-то?
– Не пугливый, а бдительный, – с назидательной серьёзностью сообщил Дорд. – Вообще скажи спасибо за мою полезную привычку сначала спрашивать и только потом убивать.
– Ну, убить меня тебе не удастся… – самоуверенно начал офицер и вдруг смолк, вспомнив урок леди Тренны.
– Вот именно, не зарекайся. – Герцог усмехнулся и дёрнул дверь в спальню брата. – Войдёшь или прощаемся до утра?
Разумеется, он и секунды не сомневался, что друг не откажется от порции бесплатной информации, просто прикидывается простаком. И не ошибся, Дрезорт немедленно шагнул следом.
– Войду… а почему ты ночуешь тут?
– Сейчас, только найду… где-то у него было… я сам приносил… – Бутылка оказалась именно в том месте, где Райт всегда прятал свои запасы вина и сладостей. – Я не любитель крепких вин, но изредка… позволяю себе бокал. Будешь?
– Не откажусь. – Капитан уверенно подставил второе кресло к столику у прогоревшего очага, и принёс с горки блюдо с рулетиками.
Теми самыми, которые готовил сам Берн.
Дорд добавил к бутылке пару кубков, графин с водой и вазу с орешками и сел, кивком указав капитану на бутылку.
– Наливай.
Это был высший знак доверия – разрешить гостю самому разливать вино и выбирать бокал, и Брант это оценил. Серьёзно и аккуратно проделал весь положенный ритуал, ополоснул кубки водой, потом сплеснул из бутылки верхние капли и ловко наполнил бокалы до половины.
Герцог следил за ним с удовольствием, подальше загнав мысль, как будет объясняться со старым другом, когда придёт время раскрывать обман. А оно придёт… независимо от желаний и надежд, нельзя всю жизнь прожить в чужой шкуре.
– Удачи. – Герцог приподнял свой бокал и, отпив пару глотков, сочувствующе усмехнулся. – Тебе сегодня досталось. Особенно эта Риселла… никак я не ожидал увидеть её так скоро.
– Кайд… – Офицер держал бокал возле губ точно столько же времени, сколько и секретарь, но Дорд был уверен, вина в кубке капитана почти не убавилось. – Вот про неё не нужно. Ты, наверное, думаешь, будто я, как мои парни, решил просто ухлестнуть за хорошенькой пассажиркой? Нет, это не так. Я просто пытался попросить прощения. Мы уже встречались… год назад, и я повёл себя… в общем, если бы этот день можно было вернуть… я всё сделал бы по-другому. Как говорила когда-то моя бабушка, если б знала, что будет засуха, не сажала бы огород.
– Не расскажешь? – Едва заслышав заветные слова «год назад», герцог насторожился, словно охотничья собака, почуявшая дичь.
– Не сегодня… – отрицательно качнув головой, капитан залпом допил вино. – Извини. А что случилось с Дордом?
Уныло излагая Дрезорту придуманную учителем версию происшедшего, герцог чувствовал себя препаршиво. Капитан и так считает себя ответственным за произошедшее с магистром, а теперь ещё начнёт винить в болезни друга. Но помочь ему пока ничем не мог, – Гизелиус особо потребовал не говорить ничего Дрезорту.
– Не расстраивайся, Таргель пообещал, что через несколько дней метр придёт в норму…
Помрачневший Брант плеснул себе ещё полкубка, торопливо выпил, встал и, прихватив пару рулетиков, направился к двери.
