– Чую, что тут и целым не обойтись, – ответила она и вернулась к интервью:
– Вы сказали, что одного нашли живым. Были и другие? Они были мертвы?
– Ага. На моем веку нашли парня и девушку. Может, лет пять-шесть тому назад, точно не помню, но они тоже были приезжие! Не очень-то приятно все это вспоминать… – Он вздохнул. – Искали всей деревней, плюс милиция из города приезжала. Помню, обшарили весь лес вдоль и поперек. Парня нашли в болоте ближе к вечеру, а девку – только через три дня.
– Как выглядели трупы?
– Ох, ну вы и спросите! – замотал головой местный.
– Это нужно для программы, понимаете?
– Понимаю… – он на секунду задумался. – Парень просто лежал в болоте. Это даже не болото, а шибко заросший пруд. Есть у нас тут место такое – тины много. Может, в ней и запутался, кто ж знает? В самом центре нашли его, пришлось палками цеплять да вытаскивать. Он там дня четыре пролежал, опух, как шар. Жуть! Пока тащили, руку ему оторвали… Некоторым мужикам дурно стало, Степаныч вообще блев… – Он осекся. – В общем, вырвало его.
– А девушка? – продолжила Лиза.
– Ее нашли позже. Ну, тут и меня замутило…
– Расскажите.
Мужчина скривился, вспоминая детали, затем глубоко вдохнул и продолжил:
– Жалко девку! Волкам, лисам да боровам только дай побаловаться мясом, ага, вот и растащили бедняжку на куски по лесу!.. Грудь, живот, лицо были полностью обглоданы, левую руку и ногу так и не нашли. Только по волосам и поняли, что девушка. Жуть!..
Лиза слушала, не перебивая. Ей удавалось сохранять спокойствие и воспринимать рассказ с позиции продюсера программы.
– Семен, а это как-то связано с заброшенным домом?
– Как связано?
– Я не знаю, может, у вас есть предположения?
– Да ну, – он махнул рукой, – дом-то тут при чем?
– Вы были там?
– Бывал пару раз, когда с мужиками на охоту ходили.
– Дом как дом?
– Ну, там не живет никто, – замялся он. – Стоит себе, одинокий. Ночью одному, конечно, жуть. Да и днем мало приятного…
– И за пятнадцать лет вы не слышали никаких историй об этом доме?
– Хм… Я вообще стараюсь не верить во всю эту чертовщину. Хотя люди разное говорят. Я верю и не верю. С одной стороны, Бог есть, значит, и черт неподалеку, – он пожал плечами. – Вы лучше у Пантелеича спросите. Он говорил, что видел там нечисть.
– А где он? – оживилась Лиза.
– Да вот он, за кустом сидит в десяти метрах отсюда. Мы тут вместе рыбачим.
Семен неожиданно свистнул.
– Вот же говно! – заорал Слим, резко отдернул микрофон и снял наушники. – Чувак, я же в ушах тебя слушаю и микрофон держу у твоего рта! Пипец! Ты хочешь, чтоб я оглох на хрен?!
Местный с открытым ртом слушал брань, явно не понимая ни слова. Лиза не выдержала и рассмеялась, а следом за ней и Макс. Один Роб продолжал с каменным лицом смотреть в монитор.
– Пантелеич! – дослушав ругань звукоинженера, крикнул Семен. – Пантелеич, поди сюда!
Несколько секунд спустя кусты раздвинулись, и в зарослях камыша показалось недовольное лицо пожилого мужчины.
– Ты чё орешь, ёп-та? – пробурчал он. – Рыбу распугать хочешь?
– Поди сюда! – продолжал Семен. – Тут телевидение приехало!
Лицо снова скрылось из виду, и через минуту из зарослей вышел человек в спецовке.
– Добрый день, – негромко поприветствовала его Лиза.
– Слушаю, – деловито ответил тот.
Лиза с большим вниманием слушала нового собеседника. В ее голове было много вопросов, но она боялась сбить его с мысли и упустить что-то действительно важное и интересное. Валентин Пантелеевич оказался настоящей находкой для съемочной группы: все, что он рассказывал, было как нельзя кстати.
– Родился здесь, и похоронят меня на этой земле, – начал он свой рассказ. – Еще в детстве часто бегали к тому дому и возвращались только на закате. Бывало, с пацанами и ночью там шастали. Правда, утром получал ремня от бати, но оно и понятно – небезопасно это. Еще моя бабка, царство ей небесное, говорила, что то место проклятое! Земля там гнилая – это точно. Сплетни ходят всякие, одной истории вроде как нет. Кто-то говорит, что когда-то на том
