интеллектуала Роя. Директор еще приглядывался к Рою, побаивался его, ждал подлянки и не догадался пока, что этого пижона и задаваку надо пиндосить в хвост и гриву и он будет шелковый. Зато директор знал, что на заводе есть уникально строптивый бригадир, с которым Калиновски ежедневно бодается, и это поднимало настроение. Пускай бодается, вдруг рога обломает. Уровень брака на веддинге держался ровно – всегда ниже нормы, самый беспроблемный участок. И хотя формально человека надо было списывать за злостное и упорное нарушение технологии, реально показатели этого не подтверждали, все у бригадира получалось на десять с плюсом. Ну и пусть работает, выгнать успеем.
И тут господин помощник директора по культуре приперся на веддинг с лазерной линейкой. Под изумленными взглядами сборщиков (всем штрафные баллы, нечего отвлекаться) он замерил, кто из них где стоит. После чего поманил лидера и заявил, что на всех трех постах расстановка людей – не по регламенту.
– Это же не опасно, – сказал лидер.
Безопасность шла в первую голову, все остальное потом, но Калиновски немедленно обиделся и надулся. Этот абориген не понял, о чем с ним говорят, – проклятье, такой же непроходимый тупица, как все тут.
Лидер понял.
Еще он понял: дело плохо. Этой тупой пиндосине бесполезно что-то объяснять. В регламенте прописана усредненная позиция на все случаи жизни. Она хорошая, но далеко не оптимальная, особенно когда мы собираем трехдверки. Всего-то шаг вправо, шаг влево – и гораздо удобнее. Но, блин, уже нарушение. При Дональде его бы просто не заметили, потому что мы стоим естественно и непринужденно. А сейчас прикажут встать как положено. И никаких гвоздей. И снова штраф. Надоело.
Ну и рожа у тебя, пиндос, так и просит кирпича…
– Люди стоят там, откуда им лучше видно, – сказал лидер сухо. – Сэр.
Калиновски «сэра» пропустил мимо ушей – и сразу занес в планшет, как намек на оскорбление.
Начался следующий цикл, лидер повернулся спиной. Калиновски и это хамство зафиксировал.
Лидер размышлял о том, что ребята стоят в среднем на полметра от предписанных точек – значит, надо точки передвигать, а не полоскать мозги опытным людям. Да они уже в «учебке» так стояли, и никто их не шпынял. Оттуда лучше видно, куда нацелился робот, и ты раньше успеешь его подстраховать, если он промажет. Конечно, потом надо сделать лишний шаг прямо в середине операции, ну так и сделаем, здоровее будем. И этот шаг можно вписать в регламент, делов-то. Зато долбаная эффективность у нас всем на зависть. Может, подбросить идею пиндосу – пускай он от своего имени заявку на рационализацию подает. Авось отвяжется, займется делом. Хотя не тот пиндос нам попался, совсем тупой…
Еще он думал о том, что ему действительно все надоело. Заработок высокий, машину купил, ребята вроде уважают, а жизни – нет. Дышать нечем.
Калиновски у него за спиной закипал, как промышленный электрочайник, потому что ни одна зараза и не подумала встать правильно. Это был демонстративный плевок в лицо помощнику директора завода. Набегало уже не на штраф, а на нечто большее.
Заразы тем временем колдовали на своих постах и про себя последними словами ругали пиндосов, которые прислали сюда Калиновски, это недоразумение с полным отсутствием пространственного воображения. Ну видно же, что с расстановкой по регламенту перемудрили. Хотели, чтобы сборщик меньше бегал, заботились о его безопасности, волновались, чтобы не переутомился, рассчитали все по уму – и сузили углы обзора. На робота понадеялись: он парень точный, сам будет во все дырки попадать. Думали, на образцовом заводе двадцать первого века только так и надо. А у нас, на образцовом заводе двадцать первого века, не бывает с микронными допусками ни-че-го. Мы роботу мозги вправили, конечно, только он, бедняга, уже на пределе. За ним глаз да глаз нужен. А какой тут глаз, если плохо видно?..
Когда машины с постов уехали, лидер повернулся к помощнику директора и сказал, не дав ему первым рта открыть:
– А давайте обсудим это на совещании по эффективности, сэр.
– Рекомендую вам правильно расставить людей, – сказал Калиновски.
– Мне кажется, тут есть резервы, и вы могли бы подать заявку… – лидер постарался улыбнуться и едва не подмигнул.
– Людей – на места. Вы нарушаете технологию.
– Вы помните их функциональные обязанности, сэр? Они встали лучше, чем предписано по регламенту. Эффективнее, сэр. Тут есть о чем подумать.
– Это вы не помните свои функциональные обязанности! – рявкнул Калиновски. – Людей – по местам!
– Как мне все это надоело… – буркнул лидер. – Ребята, подвиньтесь.
Ребята подвинулись, но Калиновски просто так уйти не мог.
– Надоело – увольняйтесь, – и он презрительно фыркнул.
Лидер поглядел на него и вдруг понял: отличная идея. Это ты, пиндосская морда, замечательно придумал. Почему я сам не вспомнил, что в Кодексе корпоративной этики честно написано: если надоело – увольняйся. Конец моим страданиям и разочарованиям, и сразу наступает хорошая погода, как говорил Винни-Пух. Потому что я тут больше не могу.
