— Доза наркотика? — только и спросила Алиша.
— Нелетальная, но…
— Вот и все.
Мы не успели ничего обсудить. Послышались голоса, собачье рычанье в холле, и вскоре Шон Ти привел в гостиную Нину Осси с сыном на руках.
— Слушьте, — изумленно сказала она, — а че Васька моих собак не пускает в дом? Они ж ее родные дети!
— Тьфу, блин… — только и сказала я.
Началась суета. Все говорили одновременно, прибежала Моника и забрала у Нины сонного ребенка, снова послышалось рычанье — и дополнилось лаем, Шон Ти ушел разнимать собак. Вернулся, сказал мне, что с овчарками договорился, в общем, он на улице пока подежурит, потому что в саду кто-то есть, и собак Нины с собой возьмет, а потом их в вольер отведет и накормит… Если меня что и удивляло, так это умение Шона Ти ладить с животными. Людям это точно не дано. А ему потребовалась минута, чтобы подружиться с Василисой, и три минуты — с индейской рогатой кобылой, которую подарили Августу на Саттанге. Кобыла его даже полюбила. Позволила роды у нее принять. Принесла тощего светло-серого жеребчика практически на руки Шону Ти. Наши индейцы пришли в восторг. Сказали, что Шон Ти только выглядит как орк, так-то он индеец, но вот этот талант — конкретно орочий.
Нина плюхнулась в свободное кресло, огляделась, схватила бутылку и потребовала себе бокал.
— Мне надо. Иначе я ни фига не усну. Я вообще решила, что пить больше не буду, но я ж в натуре не усну! Дел, спасибо, что пригласила, я хоть дух переведу. Последние дни в городе настолько жутко — я на улицу выйти боюсь. А Джонни гулять же надо… Дел, слушай, а где берут такую классную индейскую прислугу, как у тебя? Я просто поняла, что мне нужна… да нет, не няня для парня, и не повариха, мы с тобой про это говорили — все не то. Мне нужна… ну, женщина, или семья даже, но чтоб они мне были как бабушка с дедушкой. Чтобы я не думала о быте. Но при этом чтоб они мне были не чужие. Чтоб мы вот одной семьей стали. Я думала для Джонни эльфийскую няню пригласить, да как представила, что эльфийка в моем бардаке поселится… она ж зачахнет. Мне кто посильней нужен. Притом, Дел, у меня бабла полно. Я бы давно дом купила, да хоть здесь, в Шотландии. Серьезно. Могу. У меня за последний год роялти накапало — как за все предыдущие годы. Ну и думаю, надо ж на что-то солидное потратить. На дом, например. А с домом я без прислуги не управлюсь, факт.
— Нина, утром поговорим, — пообещала я.
Но Санта вмешалась:
— Я знаю таких, как ты ищешь. Они старые, седые. Муж и жена. Но они ворчать на тебя будут.
— Вот! — обрадовалась Нина. — То, что надо! Чтоб ворчали! Потому что дед с бабкой ворчат, это чужие молчат и злобу копят… Кинь мне контакт потом, ладно?
Санта подала ей бокал:
— Пей.
Нина глотнула, порозовела.
— Небось и не ужинала? — спросила Санта.
— Да какое там! — возмутилась Нина. — Я психанула так, что… что…
— Что позвонила мне, — закончил Йен. — Рассказывай.
— Короче, я не в курсе, вы новости читаете или как. В Эдинбурге в пафосном клубе грохнули стриптизера. Это кошмар какой-то, опять застрелили артиста во время представления, и опять мою подругу! Так что вы меня простите…
И она конкретно присосалась к бокалу.
Мы затихли.
— Я опять же не в курсах, — сказала Нина, отдышавшись, — может, вы знаете, а может, и нет. Стриптизер — не мужик, а баба. Мировая причем тетка. Ее в наших кругах знают вообще все. И все любят. Ну, труппу свою она дрессировала… а как без этого? Я своих, хоть сессионщиков, дрючу так, что они воют просто от меня. А вот за пределами сцены Тупак была всем доброй мамочкой. Ну, Тупак это прозвище, а зовут — Хатак Тулан. Понятно, ее сократили до Тупак, а ей и по фигу. Она вообще никогда ни на что не обижалась. Мужики на нее слюни пускали, да, но она им не давала, ей женщины больше нравились. И она… понимаете, она помогала всем. Вот сколько девчонок попадали в передрягу — все знали, что достаточно позвонить Тупак, та решит проблему. И поддержит, и поможет. В долг давала, бабла у нее было полно, а возврат не принимала. Говорила: в Бога веруешь? Поди в церковь снеси, или сиротам пожертвуй, у них нет, им нужно. Когда Тори убили, я в депрессии была, мне Делла помогала, но вытащила меня Тупак. Она сказала — сына Тори себе возьми и воспитай. И я прямо воспряла. Очень светлая тетка была. Причем никогда у нее не было бабьих слез за компанию, дурацкого этого сочувствия… всегда знала, как делом помочь. Короче, я знаю, кто ее убил. Тупак не в обычную церковь ходила. Опять же, кому какое дело, ее личный каприз. Насчет веры, кстати, вообще чокнутой была, но — имеет право. И у нее с их настоятельницей, или как она называется в той церкви, конфликт был, подспудный. Тупак же лидерша, а та в ней конкурентку углядела. Тупак по меркам их церкви вообще почти святая была. А та — так себе, максимум на приличную женщину тянула. Словом, у них через три месяца выборы, и по всему выходило, что настоятельницей выберут Тупак. Она даже со сцены уйти по этому поводу решила.
