Только через некоторое время обитателям Лауэнштайна удалось отыскать дрожащую Мириам с Дитмаром на руках в углу грязного двора, да и усадить всех на лошадей также оказалось нелегкой задачей. В конце концов Герлин с Дитмаром села на Сирену — она никому не могла доверить ребенка, — Авраам посадил Мириам перед собой на одолженного коня. Она доверчиво прижалась к нему — как тогда, когда он вырвал ее из рук разбойников.
— Будет ли так теперь всегда? — сонно пробормотала она. — Будешь ли ты всегда спасать меня, если кто-то меня украдет?
Авраам рассмеялся и крепче прижал ее к себе, хотя его раны снова разболелись.
— Каждый раз, когда бы это ни случилось, — заверил он ее. — Но я надеюсь, что тебя будут красть не так часто, когда мы будем в Кронахе или еще где-нибудь, в надежном доме в красивом еврейском квартале. Впрочем, еврейские кварталы также нельзя назвать совсем уж безопасными… Возможно, нам стоит обдумать, стоит ли селиться в немецких землях. А как тебе, например, Аль-Андалус? Платящим налоги евреям там должны быть рады, а астрономия там на наивысшем уровне… И, несомненно, на этих землях полно всяких христианских мучеников. Торговля реликвиями процветает везде…
Рюдигер удержался от каких-либо оценок действий своего оруженосца. В конце концов, он ведь не хотел упрекать и себя в том, что забыл о правиле: при поединке на мечах надо учитывать не только вес противника, но и устойчивость положения. Флорис де Трилльон не стал бы сражаться на такой лестнице… Рюдигер из Фалькенберга в первый раз задумался, так ли желанна жизнь странствующего рыцаря, какой он до сих пор ее себе представлял. После падения у него ныло все тело, он чуть не свернул себе шею, еще так и не заработав славу, не женившись и даже не выбрав себе даму сердца!
В последнее время мысли Рюдигера больше занимали девушки, чем война. И когда он украдкой посматривал на легко одетую, сияющую красотой Мириам, владения в Верхней Франконии казались ему не такой уж плохой альтернативой приключениям.
На середине пути к военному лагерю всадники встретили Флориса де Трилльона и его оперативную группу. Некоторые из них были слегка пьяны, но Флорис все же не решился отправиться спасать похищенных в одиночку. Сначала Флорис поскакал к повозке Герлин и растерялся, не обнаружив там ни души. Рассказы цирюльников и маркитанток, которые разбили палатки неподалеку, не прояснили картину, но в конце концов Флорис нашел оруженосца, у которого Ханзи одолжил коня. Этот юноша уже начал переживать из-за лошади своего господина и охотно поделился своим беспокойством с и так встревоженным рыцарем. По крайней мере, этой ночью он будет спать спокойно, ведь ему возвратят лошадь в целости и сохранности.
— А ты больше никогда не смей так пугать меня! — все еще несколько сердито сказал Флорис Герлин. — Господи, разве ты не могла послать хотя бы этого оруженосца ко мне, чтобы сообщить, что произошло и куда вы направились? — Он указал на Ханзи.
Герлин улыбнулась.
— Он был нам крайне необходим, — оправдывалась она, бросив благодарный взгляд на юношу, который снова делал вид, что не понимает, о чем идет речь. — Наш Иоганн из Гальгенхюгеля станет превосходным рыцарем!
— Только если к нему не пристанет это прозвище, — проворчал Рюдигер, который все еще чувствовал себя оскорбленным.
Авраам улыбнулся.
— Мы разузнаем, как это звучит на окситанском языке, — сказал он. — Тогда никто не поймет, о чем речь.
— Но меня беспокоит то, что Роланд Орнемюнде все еще строит против нас козни, — поделилась Герлин своими опасениями с Флорисом, когда хохот рыцарей утих. — Я не смогу быть спокойной, пока Дитмар не будет в безопасности в крепости этого Линхардта Орнемюнде. Вы вообще знакомы с ним? Он вполне мог присоединиться к войску Ричарда.
Флорис пожал плечами, недовольный тем, что Герлин снова стала официально к нему обращаться. Сам он обращался к ней на «ты» с тех пор, как снова встретил ее, но теперь у него появилось ощущение, что она отстранилась от него. Между ними как будто существовала какая-то преграда.
— Необязательно, — наконец ответил он. — Возможно, он обороняет свои владения от французских захватчиков. Большинство владельцев крепостей остались на своей земле и защищают ее. Только если королю Филиппу удастся завоевать крепость, ее гарнизон примкнет к английской армии.
Герлин вздохнула.
— Но разве англичане не осаждают Лош? Я слышала, король Ричард как раз направлялся туда… Кстати, он не слишком рассердился?
Флорис рассмеялся.
— На тебя или на своего братца? Последнего он, наверно, четвертовал бы на месте. А вот у тебя всегда находятся могущественные заступники. Госпожа Алиенора будет очень рада увидеться с тобой.
Герлин улыбнулась.
— Ричард — ее любимый сын. Она следовала за ним всюду, даже в Сицилию.
— И она, конечно же, понимает, что ты готова на все ради Дитмара, — сказал Флорис. — Завтра мы должны предстать перед королем.
Утром Герлин беспомощно разглядывала свой гардероб. Флорис стоял на страже возле повозки — Герлин подозревала, что он провел здесь всю ночь. Несомненно, он не решался выпускать из виду Дитмара и уж наверняка изводил себя из-за Герлин. Если бы только она сама понимала, какие чувства испытывает к нему! В Лауэнштайне она любила Флориса. Весна принадлежала ему, а не Дитриху. Своего юного супруга она любила только как мать или сестра. Но весну сменило лето, и она полюбила Соломона. Еще одна запретная любовь, невозможная любовь. Герлин не могла забыть лекаря и не знала,
