— Ну да, конечно. Остается один вывод — алкоголики похожи друг на друга, как братья. Это, наверное, происходит на генетическом уровне.
— А как же Дух? Ведь он ни на кого не похож.
— Не напоминай мне о нем!
Гермес обиженно надулся, и в флаере наступила полная тишина.
Глава седьмая
Скала была выбрана достаточно удачно. Практически все светлое время дня она находилась в тени, которую отбрасывала соседняя гора. Прометея пристегнули за руки, за ноги и под мышками. Потом посовещались и решили, что тень не даст титану поджариться на солнце, а зимой можно поддерживать его жизнь специальными уколами. И улетели.
Когда он пришел в себя, я уже сидел у него на левом плече, находясь в теле зеленой ящерицы. Принимая во внимание особенности речевого аппарата этой рептилии, я, присвистнув, прошипел титану в ухо:
— Не бойся, Прометей. Завтра я устрою веселое утро. Кто-кто, а Гаруда не забудет его никогда. Впрочем, и остальная кодла тоже.
— Спасибо, — устало произнес Прометей. — Но кроме Гаруды есть еще и дикие птицы. Например, орлы и вороны. Они тоже любят кушать. А если дракон какой залетит?
— Насчет драконов можешь не переживать, — ответил я. — Дикие человеческие племена на востоке их самих уже съели. Инды спохватились, а поздно. Скелеты их домашних животных пошли на амулеты. В глазницы вставлены драгоценные камни, а когти разошлись по всей округе. Ну, может, несколько особей и уцелело, но, по слухам, они перебрались в Британию, а это далеко отсюда. А вот насчет орлов я как-то не подумал. Но я смогу вселяться в них.
— Что же, ты будешь целый год меня охранять?
— А что мне еще делать? Посижу рядом с тобой. Если разобраться, то ты — мой единственный друг здесь, хотя я ранее никогда не знал, что означает это понятие.
— Спасибо тебе, Дух.
— Ерунда!
К середине дня прилетел Гаруда. Он устроился на вершине скалы и затих. Видимо, ему в обязанность вменили не только пожирание печени Прометея, но еще и его охрану. Зато к вечеру возле скалы стало оживленнее, потому что прибыл грузовой флаер.
Летательный аппарат завис в метре от Прометея, боковая дверь отъехала в сторону, и глазам титана представился небольшой столик, на котором стоял высокий эмалированный бачок с закрытой крышкой. Над бачком маячило улыбающееся лицо Диониса и далее — на заднем плане — небритые рожи куретов. Размахивая ложкой с длинной ручкой, Дионис радостно заорал:
— Привет, мученик! Ой, что это за гад сидит у тебя на плече?! Сейчас я его ложкой шлепну!
— Не вздумай, — поспешно сказал Прометей. — Это Дух.
— А, привет, алкалоид летучий! Давно не виделись. Заползай как-нибудь ко мне в камеру, вспомним молодость!
— Какими судьбами? — прервал титан треп Диониса.
— Мне предложили на время заключения заняться общественными работами. Вариантов было два: либо каждый день мести двор тюрьмы, либо кормить тебя с ложечки. Догадайся, что я выбрал?
— Судя по твоему заплетающемуся языку, тебе еще и налили?
— Ха-ха, нет. Мой братец Аполлон постарался. Мы с ним переделываем поэму, сочиненную Духом. Вот он и протащил под полой хитона фляжку.
— А зачем вы переделываете мое гениальное произведение? — прошипел я.
— Чтобы воспеть Зевса и иже с ним. Теперь Утнапиштим — праведный и богобоязненный Девкалион. Но музыка осталась твоя. Немного струнных инструментов добавили, мелодию чуть изменили, а вообще все по-прежнему. Так, посмотрим, что тут у нас на ужин.
Дионис снял крышку и сунул нос в бачок.
— Ничего хорошего, — констатировал он, подняв голову. — Пшеничная каша. Открывай рот шире.
Он набрал полную ложку каши и тут же запихнул ее в открывшийся от удивления рот Прометея. Пока титан пытался проглотить кашу, я осознал, что тело ящерицы тоже хочет есть. О чем и просвистел Дионису. Он ответил:
— Куда я тебе наложу? На плечо Прометея? Вот рот его, заляпанный едой, я вытирать не нанимался. Я все-таки политический заключенный, а не какой-то там уголовник.
