доброжелательно, а с пилотами вообще за короткое время оказался вась-вась. А еще мне что-то не понравилось в виде весело перешучивающихся мужчин. Уловить причину недовольства не сумел — отвлек Шер, тихонько прокравшийся в казарму. На этот раз он не стал бросаться, а невозмутимо подошел, игнорируя опасливые взгляды окружающих, и аккуратно положил лобастую голову мне на колени. Почесывая собаку за ушами, я ощутил прилив спокойствия, но потерял тревожащую мысль.
А дальше прошла команда на погрузку и началась суета.
Самый странный мой бой, если честно.
Сначала мы плыли-плыли-плыли…
Народу в катер набилось как сельдей в бочку, ни о каком удобстве речь не шла. Вдобавок какой-то «добрый» человек наступил на забытый мною в каюте портфель. Боец был не из наших, под моим взглядом быстро поднял, отряхнул и извинился, а потом испарился к своим, но осадочек-то…
Потом немного летели…
Двигаться в сцепке с Борисом было, прямо скажем, неудобно, но терпимо. Для сохранения обзора Борьку закрепили чуть ниже: чтоб мой подбородок упирался ему в макушку, так что хотя бы видимость он мне не перекрывал. С маневренностью было значительно хуже: если б не лететь по прямой — хрен бы у нас с ним что получилось; абсолютно не представляю, как бы выписывал петли на такой скорости с дополнительным грузом, утяжеляющим меня ровно вдвое.
Потом мы немножко постояли на указанном пилотами месте…
Учитывая особенности нашего скрепления, это было то еще зрелище: я — столбиком на небольшом бугорке, а Борис — на полусогнутых спереди…
А потом мир завертелся, выбивая из головы все не связанные с боем мысли.
По пути случайно, но удачно отцепили «хвост» от Бока: хлопчик несся-несся, а потом почему-то упал камнем вниз. Частоты у нас не совпадали, но, думаю, напоследок он сказал немало громких слов.
А дальше я работал оператором самого экзотического пылесоса в мире: гаситель выдал полусферу «антимагии» точно как договаривались: радиусом метров в сорок — предел его нынешних возможностей, и с безопасной зоной позади себя. На свою беду, многие пилоты противника в надежде получше разглядеть опасность чуть подняли МБК над крышей, служившей точкой сбора и стартовой площадкой, поэтому те не просто замирали в статичных позах, а, как перезрелые яблоки, валились с набранной высоты. Кто-то несмертельно, а вот те, что поднялись повыше и покинули периметр здания — неизвестно. Одаренные, конечно, те еще твари, выживают там, где обычные люди скопытятся наверняка, но падать с двадцати-тридцати метров в стокилограммовом мехе даже им должно быть как минимум чревато серьезными травмами. Уже потом, на отходняке, в голову полезла всякая ерунда: например, есть ли в этом мире статистика насчет предельной высоты, безопасной для падения. Живое воображение, как всегда, сыграло злую шутку: отчетливо представил, как по команде некоего Доктора Зло дюжие санитары выкидывают неподвижные доспехи с замурованными в них пилотами последовательно с разных этажей башни, а злодей в белом халате деловито и скрупулезно фиксирует результат.
Огонь по нам вели, но в темноте по скоростной и бесшумной цели — это было бесполезным мероприятием. Правда, надо отдать им должное — несколько трасс прошли совсем близко, а учитывая, что маневренность с дополнительным грузом у меня была никакая (это я повторяюсь), то ощущал я себя в тот момент мерзопакостно, как будто прикрывался телом товарища от пуль.
А дальше мы просто свалили в темноту за периметр — настало время Земели и Рыжего. Приятеля разобрал азарт, он требовал продолжения банкета, но высунуться я рискнул всего однажды: припозднившееся звено стартовало откуда-то сбоку, но неудачно попалось нам на глаза. Не пришлось даже гоняться — поймали на взлете.
— Круто! Ты видел, как они падали?! Видел?! — захлебывался словами Черный. — Это было нечто! Как я их!!!
— Видел, видел!.. — немного ворчливо отзываюсь, потому что Борькины возгласы перекрывают слышимость с общей волны. — Ты был крут аки Бэтмен!
— Бэтмен? Это кто?
— Ужас, летящий на крыльях ночи! — очень «понятно» объясняю гасителю, а последующие вопросы некрасиво обрываю: — Не мельтеши, дай наших послушать!
— А тебе слышно? У меня рация молчит вообще… — Кошусь в его сторону, что очень сложно сделать в нашем положении: расцепиться самостоятельно возможности нет, и мы по-прежнему напоминаем сиамских близнецов.
— Не знаю, вроде рабочая должна быть… Мы же с тобой переговариваемся!
— Тебя я слышу, а общую волну — нет!
— Попробуй откинуть забрало и пощелкать тумблером.
Попытка окончилась провалом — несмотря на принятые меры, Борька на волне эмоций все же загасил предохранитель своего МРМ, и его доспех заклинило. Панику пресекаю на корню, но сам тут же судорожно проверяю собственную подвижность: куковать в лесочке до конца зачистки, когда освободившиеся кистеневцы нас отыщут и доставят обратно к цивилизации, — удовольствие сомнительное. А уж возможная транспортировка в подобном
