На лбу у Лукаса снова появились две вертикальные морщинки. Было ясно, что он не верит сестре.
На выручку подруге пришла Кая:
— А зачем ты нас сюда позвала?
Лаура осторожно осмотрелась по сторонам. Убедившись, что никто за ними не следит, она подошла к друзьям почти вплотную и тихо сказала:
— Представьте себе, что вам нужно спрятать здесь, на территории интерната, что-то очень, очень ценное, какую-нибудь дорогую вещь. Где бы вы это сделали?
Лукас и Кая растерянно переглянулись. Потом, наморщив лоб и нахмурив брови, стали напряженно думать. Кая закусила губу, а Лукас выронил из рук теннисный мяч, и тот запрыгал по земле. Через некоторое время у него созрела идея:
— А как… как насчет… старого склепа в Мертвом лесу?
— О нет! Там же водится привидение! — воскликнула Кая.
— Именно поэтому! — сухо объяснил Лукас.
До Каи не сразу дошло, что Лукас хочет этим сказать. Она удивленно посмотрела на него и спросила:
— Что ты имеешь в виду?
— Он хочет сказать, что никто туда не сунется из-за привидений, — объяснила Лаура. — Поэтому старый склеп — идеальное место для клада, куда никто не пойдет. Там никто ничего не найдет!
Подумав минуту, Кая согласно кивнула:
— Ах да, точно.
И тут ее сосредоточенное лицо просветлело, оттого что ее озарила другая, не менее удачная идея.
— А как насчет острова? — предложила она.
Кая имела в виду маленький островок в центре озера Призраков, расположенного в старой заброшенной части парка, к югу от замка Равенштайн. В чистом лесном озере водилось много рыбы, которая время от времени вносила некоторое разнообразие в меню столовой интерната. По берегам его рос камыш и огромные вековые липы. Но в одном месте был устроен отличный большой пляж с мелким песком. Летом в теплые дни отдыхать там было одно удовольствие; равенштайнцы весело плескались в воде и загорали на пляже. А зимой, когда вода замерзала, там устраивали открытый каток, где можно было кататься на коньках и играть в хоккей. В этом году во время сильных морозов, в начале декабря, на поверхности озера снова образовался ледяной панцирь, но от теплого ветра, принесенного ураганом позапрошлой ночью, лед опять частично растаял.
Небольшой островок в центре озера Призраков был сплошь покрыт всевозможной растительностью. Но колючие кусты, крапива и ядовитые цветы, казалось, росли на нем особенно хорошо и поэтому явно преобладали. Всем равенштайнцам с первых же дней пребывания в интернате строго-настрого запрещалось даже приближаться к острову. Но всегда находились отчаянные головы, которые, несмотря ни на какие запреты, пытались тайком самостоятельно обследовать его. Результаты таких экспедиций, как правило, были печальны — ничего интересного, кроме синяков, ссадин и царапин, да еще сыпи и сильного зуда у тех, кому «посчастливилось» встретиться с борщевиком или болотным белокрыльником. Но три года назад произошла настоящая трагедия: один из учеников после ночной вылазки на остров рассказывал, что видел там странное свечение и необычные, призрачные существа. Вскоре после этого он слег с высокой температурой и в довершение всех бед еще и ослеп. К счастью, врачам все-таки удалось его вылечить, но с тех пор больше ни у кого не появлялось желания наведаться на остров. Так что Кая была права: остров на озере Призраков тоже был подходящим местом, чтобы спрятать там клад.
— Точно, — сказала Лаура. — Остров тоже отличное место. Так, что еще?
— Что еще? Ну, например, подземелье замка? — Кая вопросительно посмотрела на друзей. — Говорят, оно очень большое. Ходят слухи даже, что там есть камера пыток.
— Ты уверена, что оно вообще существует?
— Не уверена. Но если существует, тогда это тоже хорошее место.
Лаура задумалась. Почему бы и нет? В глубоком подземелье с его бесконечными узкими коридорами, множеством темных закоулков и таинственных поворотов найти место для тайника было несложно.
— Если только мне не изменяет память, — задумчиво проговорил Лукас, — я где-то читал, что Раймар фон Равенштайн…
— А, это тот, который построил замок? — перебила его Кая.
— Ну, прецизионно! — спокойно ответил Лукас и, набрав в легкие побольше воздуха, начал вещать: — Раймар фон Равенштайн, по прозвищу Жестокий Рыцарь, родился в тысяча сто одиннадцатом году, а умер в тысяча сто пятьдесят четвертом от Рождества Христова. По возвращении из Второго Крестового похода в Святую землю он приказал изваять себе выдающийся памятник из камня…
— Ближе к делу! — грубо прервала его Лаура.
Лукас знал, что сестра терпеть не может, когда он начинает вести себя как ходячая энциклопедия. Кроме того, история рыцаря фон Равенштайна была уже давным-давно всем известна, так что совсем необязательно было заставлять девочек слушать ее с самого начала.
