Он выбрался из тренчкота, бренча люверсами и D-образными пряжками. Его галстук был почти точно в тон светло-золотистой рубашке.
– Он замечательный, – сказала Холлис.
– Он не умер, – улыбнулся Бигенд, усаживаясь в кресло напротив.
– Не умер? – Холлис тоже села.
– Очевидно, нет. Просто очень хорошо прячется. Я нашел его закройщика. На Сэвил-роу.
– Это же синий Кляйна, да?
– Конечно.
– Выглядит радиоактивно. В костюме.
– Выбивает собеседника из колеи.
– Надеюсь, вы надели его не ради меня.
– Само собой. – Бигенд снова улыбнулся. – Я ношу его, потому что он мне нравится.
– Кофе?
– Черный.
Холлис подозвала итальянскую официантку.
– Как вам черный металл?
– Рычаг тремоло, – ответил Бигенд тоном легкого беспокойства, – сдвоенная педаль басовой бочки. Редж считает, в них что-то есть. – Он чуть склонил голову набок. – А вы?
– Я не слежу. – Холлис налила себе в кофе молока.
Подошла итальянка. Холлис заказала мюсли, Бигенд – полный английский завтрак.
– Мне понравилась ваша книга, – сказал он. – И пресса вроде была хорошая. Особенно статья в «Вог».
– «Бывшая рок-звезда опубликовала книгу фотографий»?
– Нет, не так. Действительно хорошие отзывы. – Он отряхнул тренчкот, который повесил на ручку кресла. – Работаете сейчас над чем-нибудь?
Она отпила кофе.
– Вам есть смысл продолжить, – сказал он.
– Сомневаюсь.
– Общество редко позволяет знаменитости в одной области прославиться в другой. Исключая скандалы, разумеется.
– Я не хочу быть знаменитостью.
– Вы уже знаменитость.
– Была. И довольна мелкая.
– Уровень безусловной славы, – произнес Бигенд тоном врача, объявляющего самоочевидный диагноз.
Некоторое время они сидели молча. Холлис делала вид, будто просматривает первые страницы «Таймс». Наконец появилась итальянка и такой же симпатичный темноволосый юноша, принесли завтрак на деревянных подносах с бронзовыми ручками.
Бигенд проводил взглядом округлый зад итальянки и сказал:
– Обожаю полный английский завтрак. Требуха. Кровяной пудинг. Бобы. Бекон. Вы бывали здесь до новомодной кухни? Наверняка бывали.
– Да. В ранней молодости.
– Уже тогда полный английский завтрак был гениальным. – Бигенд резал колбаску, что-то похожее на хаггис, сваренный в кишке мелкого животного вроде коалы. Он подцепил кусок на вилку и, прежде чем отправить в рот, объявил: – Вы кое-чем могли бы нам помочь.
– Нам.
Он прожевал, кивнул, проглотил.
– Как вы наверняка знаете, мы не просто рекламное агентство. Мы занимаемся трансляцией образа бренда, прогнозом тенденций, управлением поставщиками, прощупыванием молодежной аудитории, стратегическим планированием в целом.
– Почему тот ролик так и не вышел? Для которого вы заплатили нам столько денег за «Такой быть сложно»?
Бигенд обмакнул хлебец в жидкий желток глазуньи, откусил половину, прожевал, проглотил, вытер губы салфеткой.
– А вам это важно?
– Сумма была огромная.
– Это Китай, – сказал Бигенд. – Машина, для которой готовили рекламу, так и не вышла на рынок.
– Почему?
– Изъяны конструкции. Фундаментальные. Правительство решило, что с этой машиной нельзя выходить на международный рынок. Особенно в свете нескольких скандалов с вредными добавками в пищевых продуктах.
