– Марко, что ты наделал? – Женщина опустила голову, будучи больше не в силах смотреть своему брату в глаза.
– Я сделал то, что должны были сделать все правители до меня. Почему эти так называемые лидеры народа держали нас в крайней бедности, пока остальной мир купался в роскоши? Наши жизни так и не изменились. Мы все еще находимся в рабском положении.
– А голиа? – спросила Аня.
Марко впервые улыбнулся и нежно положил руку на спину отдыхающего Миклы.
– Они снова сильны. Мы им больше не нужны. Они дома, и они останутся здесь. Теперь мы должны присоединиться к миру как народ и жить так, как должны были жить все эти долгие годы. Мы ничего никому не должны.
– Позволь сказать тебе, дружище, как человек, который живет в том самом мире, о котором ты говоришь, вот что. Временами он суров, и всем, всем без исключения, приходится бороться за выживание. – Эверетт показал на стену грузовика. – И насколько я вижу, здесь у вас есть настоящий дом – тот дом, который все мы ищем. Не отказывайся от него из-за нескольких хороший вещей, потому что, приятель, хорошие вещи находятся прямо перед тобой.
Элленшоу в шоке молчал, отвернувшись. Аня же, наоборот, смотрела на Карла так, словно впервые увидела его. Она наклонила голову влево и изучала его, пока он не посмотрел на нее. В этот момент цыганка закрыла глаза и глубоко вздохнула.
Марко взглянул на сестру, не заметив, как она смотрела на американца, когда грузовик остановился.
Аня подняла голову и поняла, что она, наконец, вернулась домой на Патинаш. А когда двери грузовика открылись, гора наполнилась воем голиа, разнесшимся по голубому небу Карпат.
«ГОСТИНИЧНО-КУРОРТНЫЙ КОМПЛЕКС И КАЗИНО «КРАЙ СВЕТА», ПАТИНАШ, РУМЫНИЯ
Джек наблюдал за Сарой, которая находилась у огромного бассейна. Геолог убедилась, что на нее не смотрит единственная находящаяся неподалеку женщина, которая явно не была заинтересована в азартных играх, как большинство гостей, после чего наклонилась и опустила в хлорированную воду небольшой термометр, соединенный с тончайшей проволокой. Затем она посмотрела на данные, появившиеся на маленьких часах. Это дорогое оборудование было одним из немногих инструментов, которые остались у Джека с Сарой после того, как грузовики с приборами были направлены на юг.
– Ну? – спросил Коллинз.
– Температура поднялась на один градус с восьми утра.
– Мелкая, они должны были знать о том, что в этой зоне есть сейсмическая активность, или какого черта было строить курорт именно здесь?
Макинтайр медленно и со знанием дела убрала небольшой щуп, и проволока аккуратно спряталась в основание наручных часов.
– Самое простое и удобное объяснение – они просто не проверяли. Не забывай, что этот регион находился под защитой правительства почти две тысячи лет. Сложно представить, чтобы сюда пусками много сейсмологов или геофизиков.
– Хочешь сказать, они просто не стали делать геологическую оценку земли?
– Джек?
– Да, – сказал полковник, глядя на главные ворота в отдалении, у которых собрались репортеры и протестующие, которые не хотели уезжать, несмотря на медленно приближающиеся черные тучи.
– Как думаешь, какова стоимость этого курорта? – спросила геолог, оглядываясь вокруг.
– Найлз оценил его примерно в два с половиной миллиарда долларов – это все вместе, курорт, замок и земля. Плюс неизвестно, сколько ушло на взятки, чтобы получить разрешение на покупку земли. – Коллинз отвернулся от ворот и посмотрел на Сару. – А почему ты спросила?
– Зачем ему строить его здесь? Все же просто, он должен был знать, что в той зоне есть сейсмическая активность, обязан был.
– К чему, черт возьми, ты клонишь? – спросил полковник после недолго молчания.
– Он мог купить землю где угодно в Румынии, в лучшем месте, более доступном для туристов. Зачем строить курорт у черта на куличках?
– Потому что, ты сама сказала, земля была дешевой.
– Нет, Джек, земля не была дешевой. Об этом написано в отчетах. Возможные взятки министру внутренних дел, переговоры с местными жителями об использовании дорог… Нет, он мог потратить в два раза меньше. Нет, он купил землю здесь целенаправленно.
Полковник отвернулся и посмотрел на мужчин и женщин, прогуливающихся по курорту за стеклянной стеной. Он перевел взгляд с казино на ресторан, а затем – на атриум.
– Ты думаешь, что он знает о иеддитах? Может быть, не о волках Элис, но о самом племени? – уточнил Коллинз.
– Какая ему разница? – спросила его подруга.
– Помнишь, что говорилось в отчетах о древних сказках, где говорится о затерянных племенах? Дискредитированный профессор из Лос-Анджелеса сказал, что по слухам, одно их этих племен унесло с собой множество трофеев, полученных за время Исхода. Самый известный слух был о том, что в каком- то отдаленном месте был построен огромный храм, в котором хранятся величайшие сокровища не только Египта, но и всего еврейского народа.
– Джек, это слегка притянуто за уши, тебе не кажется? – возразила Сара, понимая, что даже она не могла представить, чтобы кто-то рискнул такими огромными деньгами ради слухов.
– Сколько могут стоить одни артефакты? – спросил полковник вместо того, чтобы ответить ей.
