Еще четверо мужчин повернулись и решили, что они предпочли бы разобраться с этой странной гигантской собакой сейчас, чем потом – с Залласом. Вся четверка медленно подняла свои «АК-47» и прицелилась.
В этот самый момент вся чертовщина, столетиями существовавшая в легендах темных Карпатских гор, вырвалась наружу. Голиа напали на замок все вместе. Микла был первым, кто спрыгнул с крыши вагончика, где он прятался до этого среди шкивов и тросов, и запрыгнул на крышу, а затем провалился на пол, раздавив тонкий алюминий, стилизованный под толстые деревянные балки. Он встал на все четыре лапы и занял позицию перед своим старшим братом, Станусом, рыча и заставляя людей заколебаться на достаточное время, чтобы остальные голиа успели напасть со стороны променада. Волки атаковали так мощно, что наемники не успели отреагировать. Отступая, Бен-Невин выстрелил вслепую, и пуля просвистела в нескольких дюймах от Миклы, который метнулся и ударил в сторону подполковника, слегка промахнувшись, потому что тот развернулся и бросился бежать вместе с Залласом и последними пятнадцатью из его людей.
Остальные убийцы испытали на себе гнев голиа и начали очень быстро отступать, потому что стоило появиться одному человеку, как на него нападали трое гигантских волков, и он быстро оказывался разорванным на куски. Страшные крики людей заглушали звуки и маскировали смещение замка, который полностью отделился от горы, порвав электрические кабели, проходившие через цемент фундамента, после чего свет моргнул и полностью погас.
В полной темноте за те несколько секунд, которые заняло включение аварийного освещения, Заллас услышал, как монстры, вышедшие из какого-то кошмара, разрывают его людей на куски. Теперь Марко и его друзья-цыгане выглядели не так уж глупо. Водопровод, оторвавшийся от горы, добавился к дождевым рекам, стекающим с перевала. Окончательный обвал города Моисея сотряс гору в последний раз, словно бог объявил, что всем пришел конец.
Дмитрий и его личные телохранители понимали, что у них был только один выход из того ужаса, который теперь виднелся в тусклом свете аварийного освещения. Им нужно было добраться до верхней части замка, а затем спуститься вниз, надеясь, что американцы выбрали другой путь. Они побежали к лестнице, которая была хорошо замаскирована под толстую деревянную дверь. Бен-Невин решил, что лучше держаться единственной группы людей на горе, у которых было оружие, и последовал за ними, пока голиа расправлялись с пришедшим на их землю злом.
Станус рухнул внутри вагончика и не двигался. Внушение, которое он получил от мадам Корвески, исчезнувшей вместе с остальными цыганами, привело его к башне канатной дороги. Он вскарабкался на самый ее верх и дождался возвращающегося к замку вагончика. Другие голиа встретились с Миклой и присоединились к нему на крыше замка, чтобы терпеливо дождаться момента и застать свою добычу врасплох – эту тактику охоты они отработали до совершенства. Теперь Станус умирал, хотя кровотечение и замедлилось из-за снижения давления. Аня остановилась на крыше и почувствовала внезапную потерю, когда вожак голиа тяжело задышал, а стоящий над ним Микла заскулил, обнюхивая своего огромного брата. Станус поднял голову, тоже понюхал Миклу, а затем лег на спину. Его младший брат посмотрел на оставшихся самцов голиа и вышел из вагончика. Двери закрылись позади него. Брат вожака использовал свое особое зрение и увидел отпечатки, которые отставили отступившие люди на каменном полу. Они выделялись более темным оттенком серого, чем пол вокруг.
Микла зарычал, а затем гнев из-за гибели Стануса охватил более спокойного из двух братьев и запустил процесс изменения формы. Голиа взревел, попытался встать и не смог.
Потом он снова громко зарычал – его суставы, наконец, начали менять свое положение, и ревущий от боли Микла встал на задние лапы, огляделся, опустил свои большие уши и завыл. Остальные голиа остановились и все как один бросились по площадке канатной дороги к лестнице.
Джек балансировал снаружи на небольшом выступе, который шел вдоль задней стены. В ста футах под ними находилась площадка канатной дороги, и единственным способом добраться до вагончика был прыжок со стены замка прямо под одним из больших парапетов на крышу вагончика, а затем и в сам вагончик. Полковник жалел, что у них не было времени, чтобы просто убежать пешком, но он знал, что наводнение на дороге исключало любые попытки попасть на курорт таким образом. Теперь они вынуждены были рискнуть и добраться до фуникулера. Сара, стоявшая позади Джека, увидела, что он остановился и прислушался. Крики, доносившиеся из замка, шокировали даже Коллинза. Голиа были внутри, и полковник не был уверен, что, разъярившись, они будут обращать внимание на то, кто был хорошим, а кто – плохим. К счастью, Аня Корвески стояла перед Эвереттом на шестидюймовом выступе.
– Аня, в чем дело? – спросил Карл, почувствовав, что женщина пошатнулась и чуть не упала вниз. Он быстро протянул руку, схватил цыганку и удержал ее. Мендольсон заметил, что произошло, и помог ему.
– Станус умирает, – сказала Корвески.
Эверетт не знал, что на это ответить. Он помог Ане выпрямиться, и в это время Джек снова начал двигаться.
Коллинз подошел к парапету, возвышавшемуся над ними, и первые выстрелы обрушились на стену рядом с ним, посылая мелкие камешки прямо ему в лицо.
– Черт! – сказал полковник, чуть не потеряв равновесие. Макинтайр вздрогнула, оторвала одну руку от трещины в строительном растворе и схватила Джека за ремень. Она закрыла глаза, не зная в ту секунду, не улетят ли они вместе в пропасть между дорогой и замком. Наконец Коллинз поймал равновесие, среди продолжающейся стрельбы вокруг них. – Спасибо, мелкая, – сказал он и дошел до конца выступа к открытому окну парапета. Там он помог Саре, а затем и остальным забраться внутрь, после чего выглянул наружу и увидел, как Заллас и его люди начинают заходить на большой
