полудреме, Глеб отреагировал на появление незваного гостя, как надо, и рука его метнулась к лежавшим в изголовье ножнам. Послышался тихий смешок, и женский голос шепнул, обжигая горячим дыханием:
– Господин, вам сейчас больше понадобится другой меч.
С этими словами мягкая ладошка незваной гостьи скользнула между ног Глеба.
– Кто ты?
Продолжая тесно прижиматься к Волкову, девушка сказала:
– Лора. Господин барон распорядился составить вашему высочеству компанию.
Господин барон распорядился?! Видимо, Кайл обратил внимание на бросаемые Глебом на баронессу взгляды и, опасаясь за сохранность семейного очага, принял превентивные меры, подослав к гостю служанку. Очень мило с его стороны, но за супругу он переживал совершенно напрасно. Как бы Волкову ни нравилась баронесса Ингрид, тащить ее в постель он не собирался. Просто свинство, находясь в гостях, воспользоваться своим положением и домогаться жены гостеприимного хозяина. Глеб не был неблагодарной свиньей.
Волкову зверски хотелось спать. Завтра с утра его ждала тяжелая дорога, и было бы неплохо хорошенько отдохнуть. Он искал благовидный предлог, под которым можно было бы отослать полуночную гостью, не обидев отказом ни девушку, ни барона Кайла, действовавшего, несомненно, из самых лучших побуждений, но…
Но, взглянув на прижавшуюся к нему обнаженную девушку, передумал. Долгое воздержание – а ведь он отнюдь не монах! – и близость горячего молодого тела пробудили желание. Все мысли кроме одной – той самой! – вылетели из головы, Волков губами нашел мягкие, горячие губы девушки и… Долгое время из спальни маркиза доносились протяжные стоны, сменяемые громкими криками счастья.
Ожидающие в коридоре окончания свидания несколько доверенных людей барона – Кайл после долгих размышлений принял решение перейти на сторону Альгерда Туронского и выдать ему Данхельта Фаросского, – слушая доносящиеся из комнаты звуки, время от времени обменивались негромкими комментариями. Они должны были захватить наследника фаросского престола, когда он угомонится и заснет. Но прошло уже около трех часов, а дорвавшийся до податливого женского тела маркиз и не думал успокаиваться.
…Минуты пролетали одна за одной, складывались в часы, а Волков был все так же неутомим. Его партнерша оказалась на диво умелой и страстной любовницей. Видать, барон пожертвовал одной из своих пассий. Лишь на исходе четвертого часа Глеб откинулся на подушки, жадно глотая воздух пересохшими губами. Лора скользнула припухшими губами по щеке Волкова, потянулась к прикроватному столику, навалившись на любовника влажным от пота животом и мазнув горячими сосками по губам Глеба. Волков, извернувшись, поймал ртом сморщенный, набрякший сосок и сжал губами. Девушка рассмеялась, нашарила наполовину опустевший кувшин с вином, сделала несколько глотков и протянула утомленному любовнику. Волков жадно припал к кувшину, выглотал вино до последней капли и раскинулся на смятых простынях. Лора поерзала, устраиваясь поудобнее, положила головку ему на плечо, тесно прижавшись мягкой грудью, и закинула тяжелую ногу поперек живота. Поглаживая спутанные влажные волосы, Волков незаметно задремал.
Когда Лора тихо выбралась из постели, он проснулся. Хотел окликнуть девушку, но было та-а-ак лениво! Расслабленно раскинувшись в постели, он молча слушал тихие шорохи. По звукам было понятно, что Лора старается двигаться как можно бесшумнее, но это его ничуть не насторожило. Вот она набросила на себя ночную рубашку, собрала остальную одежду и вышла из спальни. Скрипнула дверь в коридор, и чей-то мужской голос негромко спросил:
– Спит?
Лора ответила:
– Недавно заснул.
– Подождем, – веско сказал еще один мужской голос.
– Чего ждать-то? – спросил первый голос. – Разом навалимся, он и пикнуть не успеет.
– Ждем, я сказал! Хочешь, чтоб он за меч успел схватиться? Как ты его потом живьем возьмешь?
Послышался шорох сминаемой одежды, звонкий шлепок и гневное шипение Лоры:
– Руки убери, медведь.
Обиженный мужской голос:
– Ишь ты, недотрога. Можно подумать, в первый раз.
Второй голос хохотнул:
– Не до тебя ей. Ей ныне только блаародных подавай. Вон как заливалась под маркизом, так вопила, что я думал, голос сорвет.
Обиженный голосок Лоры:
– Вам легко говорить, а мне сейчас каково? Такой ненасытный попался, что декаду все теперь болеть будет…
Дверь закрылась, отрезав тихий шепот.
Волков лежал в постели с бешено колотившимся сердцем. Услышанный обрывок разговора вызвал тревогу, вспомнились подозрения Сувора.
Нужно было что-то делать. Натянув трусы, Глеб нарочито громко опрокинул пустой кувшин и протопал к выходу. Хотел взять с собой мечи, но
