принялся баюкать пострадавшую конечность. Уже не боец!
Дрогнувшие было бойцы выправили строй, воодушевленные примером командира, и дружно навалились на противника, умело работая ножнами, отобранными у триссцев палками и ножками от столов, лавок или стульев на манер мечей и копий. Подобная тактика принесла плоды: первыми пострадали вооруженные горожане – противостоять фаросским солдатам, большинство из которых были опытными ветеранами, они не могли, – попятились, заполошно отмахиваясь оружием, следом за ними пришел черед местных завсегдатаев. Кто-то бросился к выходу, энергично работая локтями, отталкивая, отпихивая своих товарищей и… Недаром говорят, что один трус в своих рядах может принести больше вреда, чем сотня врагов! Здесь, конечно, было не сражение, а так – обычная кабацкая драка, – но что-то общее, безусловно, просматривалось. Еще минуту назад трисские горожане, вновь и вновь набрасывающиеся на фаросских солдат, разом отхлынули назад, словно все они одновременно утратили бойцовый дух, беспорядочно заметались из стороны в сторону, словно овцы в загоне, почуявшие близость серых хищников, и широким потоком ринулись к дверям, пытаясь как можно скорее вырваться наружу.
– Стоять! – рявкнул Раон, останавливая вошедших в раж бойцов.
– Стоять! – эхом отозвались Густав и Миклос, а чуть погодя еще и Кранг.
Следом за ними команду подхватили десятники, а к тем, кому было мало одних слов, не брезговали применить и физическое воздействие, щедро раздавая тычки и оплеухи. Не хватало еще грех на душу брать! Чай, не враги смертные, чтоб в спины бить да поверженных топтать. Они, дурни, и сами с этим прекрасно справляются. Вон, давка возле дверей какая стоит!.. А люди – лежат!.. Вповалку… Кажется, даже не шевелятся… Или шевелятся?.. Ага, живы еще…
Поглядывая на груду еле шевелящихся, ползающих, хрипящих, сопящих, стонущих и сквернословящих тел, солдаты принялись растаскивать валяющихся на полу людей, бережно извлекая своих пострадавших товарищей. Их тотчас оттаскивали к трактирной стойке, где устроили некое подобие лазарета. Приводили в чувство, перевязывали…
Сверху спустились бойцы, отправленные с началом драки на охрану личных вещей отряда, быстро включились в работу по оказанию помощи пострадавшим.
Нашлось несколько ветеранов, довольно хорошо разбирающихся во всевозможных ранениях, сами при этом обошедшиеся довольно легкими повреждениями: синяки, ссадины, царапины, ушибы и растяжения. Им пришлось заниматься более сложной работой: зашивать рваные раны, вправлять суставы, фиксировать сломанные кости. Пострадавших было слишком много – и это без учета противников! – намного больше, чем умеющих оказать помощь. Этим умельцам пришлось метаться от одного раненого к другому, норовя успеть одновременно в нескольких местах. Пришлось припахать на помощь всех, кто отделался сравнительно легко. Рыкнули на горестно завывающего трактирщика, отправив его на кухню греть воду. Пригодится!
– Енг, держи его крепче! И ты, – Раон толкнул плечом бестолково суетящегося рядом молодого солдата. – Давай тоже помогай. На ноги… На ноги навались. Сильнее! Всем весом… Да чтоб тебя! Енг, крепче!
Только успел выковырять обломленный кончик кинжала и наложить плотную повязку, как пришлось спешить на помощь Крангу, пытавшемуся унять хлещущую из располосованного бока кровь.
– Позвольте, я помогу? – слышится мягкий, вежливый басок, и тонкие, чуткие пальцы лекаря ложатся на рану. Это пришел на помощь пострадавшим один из посетителей.
Раон несколько недоуменно смотрит ему в лицо – мозги после драки работают заторможенно, – автоматически подмечает большие, немного печальные глаза, высокий чистый лоб, благородную седину на висках, спохватывается и переводит взгляд на рану, видит заляпанные кровью пальцы, с кончиков которых в рану сбегают огоньки. Раненый хрипит, пытается вырваться. Кранг один не справляется, и Раон приходит ему на помощь, грудью наваливается на ноги. Открытая рана оказывается у него перед лицом, и он видит, как она затягивается чистой розовой кожей.
– Вы – маг? – слышится удивленный голос Кранга.
Я лекарь, – отвечает незнакомец. – Есть еще кто с тяжелыми ранениями?
– Ключица разрублена, – доносится справа, и лекарь спешит на помощь.
– Мастер! – из-за стойки выскакивает парнишка лет пятнадцати и бросается вслед за незнакомцем.
– Ксан, помогай, – говорит ему лекарь, потом вертит головой, наталкивается взглядом на Раона и призывно машет ему. – Сюда идите. Держите раненого, у вас неплохо получается.
Раон подзывает Кранга и вместе с ним идет помогать. А что еще делать, не начинать же спорить и пререкаться? Радоваться надо, что такой лекарь вовремя подвернулся.
Глава 8
– Благодарю, мастер, вы нас поистине выручили, – сказал Раон, устало опустившись на стул. – Ваше искусство вытащило нескольких наших товарищей
