– Так, – кивнула Ольга.
– Устройство ящика предполагает, что статуэтка в какой-то момент должна соединиться. Верно?
– Верно.
– Следовательно, это соединение задумано Сутенёром – что бы это за фигня ни была и зачем бы это ни было ему нужно… И тут ты, такая красивая, предлагаешь её именно соединить и при этом утверждаешь, что твои планы с сутенёрскими противоположны. И в эту херню я должен поверить?
– Да, именно так. Только на самом деле он не хочет её соединения – это была его страховка на крайний случай, который не состоялся. По принципу: «Так не доставайся же ты никому!»
– Что произойдёт, если мы её соединим? – вмешался Артём. – Принцип «не доставайся никому» наводит меня на странные мысли…
– Появится электричество, прежде всего. Одного этого достаточно, чтобы разрушить планы Сутенёра.
– Это настолько важная деталь Мироздания, что от её положения зависят фундаментальные законы физики? – засомневался Артём. – А выглядит как кустарное творчество народов Севера…
– А ты проверь! – подмигнула ему Ольга.
Но Борух встал и резко захлопнул дверцу ящика:
– Так! Никто ничего не проверит. Либо ты всё рассказываешь, либо – извини – всё останется как есть. Слишком мутная история.
Он выжидающе посмотрел на Ольгу, но та молчала.
– Значит, решение принято.
Борух отнес ящик в сейф и запер его там.
– Прости, – сказал он Ольге. – Я не готов решать судьбы мира, исходя из твоих слов. Давайте подождём развития событий. Если эта штука такая важная, то кто-нибудь непременно объявится.
– Возможно, будет уже поздно… – сказала Ольга. – Но, разумеется, вы можете поступать как вам кажется правильным.
– Можем, – подтвердил Борух, успокаиваясь. – И поступим. Предлагаю всем отдохнуть и прийти в себя – что-то мне подсказывает, что затишье не продлится долго… Идите, хоть поспите немного. Кто знает, когда ещё получится…
В комнате, которую он решил считать своей, Артём выгреб из рюкзака новую камуфляжную майку, прихваченную ещё из охотничьего магазина (казалось, что это было чуть не год назад), пакет с трусами и носками, замародёренный во время «фуражирского рейда» по магазинам, и брюки армейского натовского образца, количеством карманов способные устыдить стаю кенгуру. В душе вода уже еле текла – напорные баки замка опустели, и заполнить их без насосов было невозможно. Артём подумал, что им, наверное, скоро придётся рыть во дворе яму под деревенский сортир с дыркой… Переодевшись в чистое, он уселся на кровать и уставился на брошенную посреди комнаты грязную одежду. Убирать её было лень, а уж стирать…
– Стирать не собираешься? – В дверях стояла бесшумно вошедшая Ольга.
– Я не стираю! – гордо ответил Артём.
– Принципиальная позиция?
– Если я, вдобавок ко всем прочим достоинствам, буду ещё и стирать, Вселенная не выдержит такого совершенства! – доверительно понизив голос, сообщил Артём. – Мирозданию придётся убивать котёнка за каждый постиранный мной носок, чтобы восстановить равновесие. Маленького, мягкого, пушистого котёнка с трогательными зелёными глазками! Разве тебе не жалко маленьких пушистых котят?
– Очень жалко, – засмеялась Ольга. – Поможешь?
Она достала из кармана перевязочный пакет:
– Надо повязку сменить, а одной рукой неудобно… Надеюсь, такой поступок не отразится на поголовье котят во Вселенной?
– Придётся для равновесия совершить что-нибудь неожиданно аморальное… – озабоченным тоном ответил Артём. – Не знаю, что это будет, но я придумаю! Давай сюда руку.
Ольга уселась верхом на стул и положила вытянутую руку Артёму на плечо. Наклонившись над повязкой, он оказался лицом прямо над вырезом блузки и, разматывая бинт, изо всех сил боролся с косоглазием. От Ольги пахло здоровым, чистым женским телом и слегка – всё той же полынью и миндалем. Когда Артём размотал повязку, этот запах заметно усилился, вызывая легкое головокружение. Удивительно, но под бинтами оказался лишь тонкий шрам, почти царапина. Артём попытался вспомнить, сколько времени прошло с тех пор, как её ранило осколком боруховой гранаты, – но не смог – кровь стремительно отлила от головы к совершенно иной части тела.
– Кажется… перевязка тут не нужна… – хрипло сказал он.
– И правда… – Ольга чуть подалась вперёд, и взгляд Артёма неудержимо скатился в декольте. – Всё зажило! Но это же не помешает нам совершить что-нибудь неожиданно аморальное? Для равновесия?
Раненая рука переместилась с плеча на шею, потянув его губы к её губам, а вторая рука поспешила убедиться, что кровь прилила именно туда, куда нужно.
