Солнце клонилось к вечеру, а ушедший на разведку Вик все не возвращался. Капитан уже начинал корить себя, что послушался самоуверенного охотника и не отправил с ним кого-то из ребят.
— Фефко, — пробубнил Чугун с набитым ртом и, проглотив еду, добавил: — Даже место останется.
— Зацепки о судьбе местных появились?
— Ни одной. Такое ощущение, что они собрались, дружно разгромили поселок и слиняли в неизвестном направлении…
— Товарищ капитан, — в дверной проем заглянула косматая физиономия Медведя. — Там Вик. Тащит что-то. Похоже, канистры.
Оставив прапора трапезничать в компании Николая, Ермолов вышел вслед за Мишей. По дороге к ним и вправду приближался охотник, впрягшийся в самодельные волокуши, как ослик. За его спиной гремела и содрогалась целая пирамида из канистр.
— Миха, помоги ему, — скомандовал капитан и, повернувшись к выглянувшему Лису, продолжил: — Саня, ты тоже.
Кивнув, парни бросились к Вику. Скинув с плеч ремни, едва заметно покачивающийся охотник дошел до здания и присел на крыльцо.
— Все, что было, — прохрипел он, вытягивая ноги. — Местные на старой заправке что-то вроде химлаборатории сообразили. Так что за качество топлива не отвечаю.
— Да пусть там хоть моча, главное, чтоб движки это сожрали, — хмыкнул Ермолов и, подчинившись порыву, сжал плечо охотника. — Спасибо, Вик.
Пропустив мимо ушей едкое замечание по поводу того, что он может сделать со своим «спасибо», капитан скрылся в здании. Чутье охотника избавило отряд от лишних поисков топлива, и, как следствие, от задержки в городе-призраке. За подобное можно простить уставшему человеку грубость, тем более когда она является основой его поведения. Простая присказка — «на дураков не обижаются» — остается актуальной во все времена.
— Гюльчатай, ты как умудрился это допереть? — простонал Лис, подтаскивая волокуши к самому крыльцу.
— Ногами, — буркнул охотник, рассматривая хмурое закатное небо.
— Придется пару ходок до катеров сделать, — задумчиво проговорил Медведь, пересчитывая канистры. — Там рельсы, сразу не протащим.
— Ничего, косолапый, хоть десять! Лишь бы смотаться отсюда побыстрее. Меня от этого города в дрожь бросает, — Лис осмотрел волокуши. — Оп- па, а это что за чудо?
Глухо звякнул металл, и в руках парня оказался длинный вороненый клинок. Вик хлопнул себя ладонью по груди и едва слышно ругнулся. «Впрягаясь» в волокуши, он снял ножны с мачете, чтобы те не давили спину, и закрепил их на канистрах. Встав, он исподлобья посмотрел на играющего с клинком Лиса.
— Положи на место, — рыкнул охотник.
— А то что? — хохотнул парень, рассекая лезвием воздух. — А ничего так ковырялка, самое то консервы открывать. Одолжишь?
— Рыжий, не надо, — начал было Медведь.
— Положи чертов клинок на место!
— А то что? — повторил Лис; острие мачете теперь смотрело прямо в грудь Вику. — Подвесишь меня на ближайшем дереве, как Дока?
Заклокотав, как вскипевший на костре котел, охотник рванулся вперед. Схватив руку с клинком, он увел ее вниз, одновременно нанося удар в открывшуюся шею парня и опрокидывая того на землю. Заломив кисть, заставил Лиса разжать ладонь. Нажал коленом между лопаток, выкрутил руку до хруста.
В этот момент подскочивший сзади Медведь обхватил Вика за шею. Вдавил предплечье левой руки в затылок охотника, зажимая его в удушающий захват.
— Успокойся, — тихо проговорил он.
Вновь зарычав, Вик выгнулся, нанося парню удар локтем. Наклонил корпус вправо, одновременно оттягивая одну руку противника вниз, а вторую приподнимая. Медведя повело, но он, не теряя равновесия, шагнул вперед. Схватил выскальзывающего Вика за куртку и, чуть провернувшись, перекинул через себя. Коснувшись задом земли, охотник вцепился в пальцы парня. Когда тот, подчиняясь короткому импульсу боли, отпустил его, кувырнулся вперед, разрывая дистанцию.
— Вик, хватит.
Но уже отошедший от залома Лис рванулся на поднявшегося охотника. Плавно уйдя в сторону, Вик дернул нападающего парня за руку и, пока того уводила дальше инерция движения, с силой ударил его по затылку. А после, глухо хмыкнув, кинулся на Медведя.
— Антон, проверь, что там за шум, — проговорил Ермолов, услышав на улице крики и возню.
Бухтя нелестные замечания в адрес парней, Антон с кряхтением поднялся и вразвалочку потопал к выходу. Глазам его открылась картина красоты неописуемой: от души помятый Лис валялся на земле, а рядом с ним боксировали охотник и Медведь. Они то сцеплялись в клинче, то вновь откатывались друг от друга. И хотя Миша порядком устал, легконогий охотник пока не мог одержать над ним верх. На мгновение прапор даже почувствовал гордость за своего бойца.
