– Мне и Марсе тоже запретили вмешиваться.
– Кто? – поинтересовался Ильдар.
– Яга и Полоз.
– Понятно. Как остальные?
– Детский сад!
– Спарринги не устраивали?
– Не успели, хотя…
Со стороны палатки медиков раздался вопль Марси. Орал он явно от боли. Мы с Ильдаром рванули туда.
– …да сядь ты, придурок, – уговаривал Марсю очнувшийся Зяма. – И руками меня не трогай. Сядь, кретин!
Мы влетели в палатку. На кровати Ильдара сидел Марся, скрючившийся от боли.
– Что случилось? – одновременно спросили мы с Ильдаром.
– Зяма, сука… – заскулил мой друг, – руку мне обжег…
– Чем?
– А хрен его знает… – продолжал скулить Марсель.
– Зяма, ты как? – подошел к нему вплотную Ильдар.
– Я нормально, – уставшим голосом сообщил полуголый Борька и тут же резко скомандовал: – Татарин, не трогай меня руками! Пока вы – одержимые, не вздумайте прикасаться ко мне!
Ильдар отдернул руку:
– Боря, ты о чем?
– О том! Я, в отличие от вас, проклят дважды! И в аду мне гореть дольше!
– Зяма, хватит патетики! О нашей «жизни после смерти» мы имеем представление. Расскажи про себя!
– Так точно, мой командир, – козырнул Борька. – Те каракули, которыми так часто покрыто моё бренное тело, – это молитвы из «закрытой», я бы сказал секретной, части Торы. Настолько секретной, что я про неё никогда не слышал. Хотя мой дед был цадиком!
– А кто такой цадик? – поинтересовался Марся, бережно качая повреждённую руку.
– Марся, помолчи! – рыкнул Ильдар. – Борян, не томи!
– Дорогие друзья, начнем экскурс в историю древней Иудеи… – затянул довольный собой Борька.
– Так, еврей, – не выдержал я, – говори по существу! А будешь выпендриваться, я принесу лопату и ею тебя отмудохаю! Через лопату, я надеюсь, твои способности меня не достанут…
– Вот так всегда! – вздохнул Борька. – Талантливого человека…
– Боря-я-я!!! – сквозь зубы протянул я.
– Ладно-ладно, не ори. Короче, те молитвы, что этот старый садист нанес, если так можно сказать, на моё тело, являются составляющими частями ритуала изгнания беса. Экзорцист от иудаизма пользуется именно этими молитвами. Так вот, если нанести эти молитвы на тело человека, он становится ходячим ритуалом изгнания. Не просто ходячим, а постоянно активированным. Любое прикосновение к моему телу, к его открытому участку, одержимым человеком повлечет немедленную атаку. Как я успел убедиться – появляется что-то похожее на электрический разряд, который бьет по одержимому. Незначительное прикосновение влечет болевой шок, а длительное – потерю сознания.
– Марсель прикоснулся к тебе?
– Именно. Вот его по руке и шабаркнуло.
– Так, – продолжил я допрос, – а если прикоснешься ты?
– Если прикоснется он, – произнес Шмулевич, бесшумно появившийся за нашими спинами, – временный паралич, а если захват продлится более трех минут – начнется изгнание беса из тела страждущего. Поэтому запомните сами и передайте другим – в состоянии одержимости к открытым участкам кожи у Борьки голыми руками не прикасаться! Только через ткань. Подойдут обычные перчатки.
– То есть в обычном состоянии его трогать можно? – уточнил Ильдар.
– Можно. Можешь с ним хоть обниматься, – усмехнулся раввин.
– А процесс изгнания можно остановить? Раввин с прищуром посмотрел на меня, что-то пробормотал и сообщил:
– Нет. Процесс необратим.
– А если разорвать, если так можно выразиться, «горячие объятия»?
– Даже если застрелят Борьку – процесс не остановить. Три минуты, и всё. Мухи – отдельно, котлеты – отдельно.
Выдержав паузу и убедившись, что вопросов на данный момент нет, раввин выгнал нас из палатки для дальнейшего инструктажа нашего Зямы.
– Пошли к остальным. Череп, скорее всего, уже закончил лекцию, – предложил я.
