нашими войсками границы с Германией Штольценберг, а главное, его собака должны быть уничтожены.
– Мы всё-таки перейдем границу? – вырвалось у меня.
– Если до окончания объявленного срока немцы сами не откроют границы – обязательно.
– Дмитрий Михайлович, – поинтересовался я. – Я понимаю, что операция против генерала – это удар на опережение. А баланса сил – я говорю про силы нечисти и язычества – он не нарушит?
Барон молча протянул открытую ладонь в сторону Черепа, в которую Черепанов положил очередную купюру.
– Конечно, нарушит, – подтвердил Барон. – Нарушит сильно, и – в нашу пользу. Мы на войне, милый друг. Поэтому должны уничтожить всех опасных противников.
– То есть территория, контролируемая Штольценбергом, будет оккупирована нашей нечистью?
– Временно. Лет на пятьдесят. За это время родственники нашего Черепа зачистят всех, кто представляет хоть какую-нибудь опасность, а потом уйдут на свою территорию.
– Но это же – геноцид!
– Я бы сказал, трагедия целой нации, – подтвердил Барон. – Тебя что-то смущает?
– Меня-то? Дайте мне месяц и неограниченный запас патронов – я по Европе прошелся бы лучше, чем чума в Средних веках! Порвал бы всех, кроме сербов и болгар!
Начальство подвисло, переваривая полученную информацию.
– Саня, с сербами всё понятно, – нарушил возникшую тишину Петрович. – Братьев-славян мы защищали, как могли. А болгары-то тебе чем так приглянулись? Вы с Ковалем их столько положили… Лёху остряки в штабе даже Болгаробойцем прозвали…
– А болгар я бы на растерзание туркам отдал! Чтобы наследники Османской империи довершили дело, начатое их далекими предками!!!
– Саша, – прокашлялся обалдевший от моих откровений Череп, – ты только при посторонних свои людоедские лозунги не озвучивай!
– Не переживай, друг мой, – вместо меня ответил Барон. – Бармалей, конечно, маньяк и садист, но не дурак. Однако мы отвлеклись. Итак, ты должен: первое – попасть в плен; второе – найти там цель; третье – захватить цель и притащить оную цель в указанное нами место. Это понятно?
– Нет.
– Что тебе, бестолочь, непонятно?
– Мне всё непонятно. Ни – как я туда попаду, ни – как найду и, главное – как я оттуда свалю, да ещё и с грузом!
Барон задумался и начал инструктаж:
– Через семь – десять дней – тут всё зависит от «Севера» – вы, други мои, выдвигаетесь ловить проституток из подразделения «Валькирия». В ходе допроса пленных вами будет установлено, что они должны выдвинуться в глубь нашей территории для создания мёртвой зоны в им известном квадрате. На трофейных картах, которые точнее наших, вы обнаружите некое строение, находящееся как раз в мёртвой зоне. Разумеется, вы поймёте, что оно там не просто так стоит. А раз так – то нужно проверить. «Закат» и «Север» по тащат пленных ко мне, а вы пойдете на разведку, получив моё благословение.
Барон закурил и поинтересовался:
– Что вас будет ждать в этом месте – ты уже понял?
– Ежу понятно, что засада.
– Правильно. Именно в этом месте ты и попадёшь в плен.
– Вопрос: где это место?
– Этого я не знаю. Штольценберг, а это его операция… что ты на меня вылупился? – поинтересовался Ивлев, увидав мой недоверчивый взгляд. – Всё правильно: фашистский генерал готов отдать нам на растерзание группу высококлассных снайперов ради поимки одного из вас. Именно он допустил утечку информации о планах «Валькирии», именно по его приказу к определённой точке будут стянуты лучшие «ловчие» бундесвера. Так что ждать вас будут как дорогих родственников!
– А нас как дорогих родственников при подходе не положат?
– Не переживай! Вас пропустят, дадут вам зайти внутрь и только после этого обложат. Угадай, для чего вам позволят войти внутрь?
– Это какое-то религиозное сооружение, где силы наших «захребетников» будут заблокированы?
– Умница! Возьми с полки пирожок!
– Два вопроса!
– Давай. Жги, так сказать, сердца глаголом!
– Исходя из полученных данных, разве нельзя вычислить место, где нас будут брать в плен?
– Мы попробовали. На наш взгляд, лучше всего для этого годятся четыре точки. Информацию по ним тебе доставят завтра. Второй вопрос какой?
– Нас будут ловить «обращенные»?
– Нет, – усмехнулся Барон. – Штольценберг до конца не уверен, что твоя группа была «обращена».
