Алла, постепенно приходя в чувство, помогая себе ногами, передвинулась к стене и приняла сидячее положение. Дыхание понемногу восстановилось, и она уже воспринимала окружающий мир до такой степени, что услышала какие-то крики с улицы. Девушка напряглась, вслушиваясь, но криков больше слышно не было, зато хлестнуло грохотом выстрела.
Донимавшие Вику двое бандитов выбежали на улицу, и в домике остался только один охранник. Напряженный, он быстро подбежал к окну, но, глянув на улицу, сразу же расслабился и вернулся на свое место. Положив ружье на колени, бандит уселся в углу комнаты, лениво осматривая присутствующих.
Через несколько минут дверь открылась, и в помещение буквально зашвырнули приметного парня, которого Алла помнила, – неформал с пирсингом на лице и эксцентричной прической. Вот только почти все его украшения сейчас были сняты, да и рваные джинсы и футболку с вызывающим рисунком заменил костюм полувоенный, не такой, кстати, как у всей группы. Похожий был еще на том левом парне, которого по прибытии в Новосибирск к группе прицепили. Только вот того не видно нигде. «Может, сумел скрыться, помощь позовет?» – мелькнула отчаянной надеждой мысль.
Связав руки новому пленному, появившаяся троица и остававшийся охранник перекинулись парой фраз, отойдя в свой угол. Двое, посовещавшись и мерзко похрюкав смехом, подхватили под руки пытавшуюся было воспротивиться Вику, почти вынеся ее из комнаты. Чувствуя, как по щекам катятся бессильные слезы, Алла слышала с улицы сдавленные протесты девушки. Просить, чтобы Вику не трогали, она больше не пробовала – в животе до сих пор крутило памятью дикой боли от удара.
Оставшиеся двое, периодически оглядывая заложников, никто из которых по-прежнему не смел взгляд поднять, тихо и быстро о чем-то переговорили, после чего один бандит вдруг потянулся и полез за пазуху.
– Жека, дунем? – разворачивая пакет, спросил он.
Тот не ответил, только лишь оглянулся воровато. Первый бандит в это время достал еще и кусок фольги, расправил его и высыпал туда немного порошка бурого цвета.
Названный Жекой между тем достал зажигалку и поднес пламя к фольге снизу. Инициатор приема наркотиков был уже наготове – свернутой в трубочку купюрой он быстро и сноровисто вдыхал дым, поднимающийся от фольги. Вдохнув, бандит вдруг зажмурился и откинул голову назад, расслабляясь, негромко стукнувшись затылком в стену. Этот звук почти совпал с глухим звуком удара ногой – лежавший у стены тот самый неформал, в момент, когда первый бандит закрыл глаза, вдруг мягко поднялся, за несколько быстрых шагов пересек комнату и, зайдя со спины Жеке, с размаху ударил его промеж ног. Тот, взвизгнув сдавленно, кулем завалился на пол, а первый бандит, даже не успев как следует посмаковать приход от наркотика, открыл глаза на тревожные звуки. И тут же раздался живой хруст – шагнувший к нему Алексей вдруг рыбкой прыгнул вперед и головой боднул ошарашенного бандита, ломая ему нос.
Широко открыв глаза, Алла наблюдала, как следом неформал нанес еще несколько ударов ногой вдогонку падающему телу, а после шагнул вперед и резко опустил ногу сверху на шею сначала одному, потом второму. После раздавшегося треска, будто от сухой ветки в лесу, Аллу передернуло всем телом.
– Наркотики до добра не доводят, – негромко произнес Алексей и вдруг сел на пол, изогнулся, негромко ругаясь, а после напрягся и неожиданно извернулся, так что связанные руки оказались у него впереди. Быстро покрутив запястьями, растягивая намотанный скотч, он вскоре высвободил руки и, подобрав оружие одного из бандитов, часто оглядываясь на дверь, принялся торопливо освобождать остальных пленников.
Когда почти все были свободны, неожиданно, так что Алла вздрогнула, неподалеку грянул выстрел. Все замерли, даже Алексей, но, когда через несколько секунд затрещало автоматной очередью, он бросился к окну.
Вот он, момент, понимал я, пытаясь обуздать страх. Оба ко мне спиной и очень увлечены происходящим, склонившись над стонущей девушкой. Чуть приподнявшись на руках, буквально вынес тело в сторону и, упираясь кулаками в пол, поднялся на ноги. Несколько быстрых шагов – и я уже оказался рядом с бандитами.
Отведя руку с ножом назад, насколько можно, сделав последний скользящий шаг, схватил за ворот снимающего Купола, а в следующее мгновение ударил ножом ему в шею, под ухо. Лезвие в плоть вошло легко, будто в масло, – настолько сильным был удар, но тут же кончик ножа ткнулся в ключицу, и я сам дрогнул от ощущения удара железа в кость.
Сразу выдернул нож из раны, с омерзением почувствовав на руке горячий фонтан крови. Жирик, услышавший возню и сдавленный выдох, резко выдернул обрез изо рта Вики и уже разворачивался. Мелькнуло, моя рука сама рванулась вперед, и нож вонзился ему в бок. Вдруг раздался грохот, такой, что даже с потолка что-то сыпануло и уши напрочь заложило. Лишь только через несколько мгновений, не в силах остановиться и один за другим нанося удары ножом, я понял, что Жирик из обреза выстрелил.
«Из обреза выстрелил!» – эхом повторившись в сознании, моментально отрезвила меня вернувшаяся мысль, заставив оторваться от кромсания все еще дергавшегося в конвульсиях тела. Отпрыгнув от упавшего кулем бандита, глухо стукнувшегося лицом в пол, я развернулся к Вике. Она сейчас расширенными глазами смотрела на меня, лицо бледное как бумага, за исключением тех мест, где кровоподтеки наливаются. Из разбитой губы струйка алой крови стекала.
Вдруг позади резко рвануло, и будто часть стены исчезла. Это Паша, на эмоциях окно открывая, его вместе с рамой вытащил. Я тут же бросился к Вике
