– Это мы лихо наподдали. И разбойничков шуганули, и татар в обратный путь наладили. Силачом слыву недаром, семерых одним ударом. Йолки! – даже не думая скрывать, насколько он доволен, задорно произнес Иван.
При этом обвел взглядом собравшихся во дворе острога. Здесь были практически все члены экспедиции. Разве что караульные стоят на постах. Нужно дать стрельцам отдохнуть и гнать их на посты. Что-то доверяться мужикам нет никакого желания.
– Это откуда такое? – вздернул бровь Матвей, поддержанный немым вопросом остальных.
– Сказка есть такая, немецкая, – пояснил Иван.
– Страсть как люблю разные сказки, – устраиваясь на чурбачке, произнес Фрол.
Ну а что такого. Отчего не рассказать. Вот и поведал Иван содержание мультфильма, который еще в детстве смотрел. Все же какие здесь открытые и наивные люди. Вроде только недавно готовились к гибели, шли в последний и решительный, убивали и кололи штыками, а теперь сидят и как дети слушают незатейливую сказку. Да еще и так бурно реагируют.
– Ну что думаешь делать? – когда народ подался по своим делам, спросил у Ивана Елизар.
– По мне так уходить надо. За ночь собраться и с предрассветными сумерками трогаться в путь, – решительно ответил Иван.
– Чусовая пока мелкая. И до нее еще добраться надо. И Пышма тоже обмелела изрядно. Волок куда больший выйдет, – с сомнением произнес инженер.
– Матвей, Фрол, вы татарскую повадку лучше знаете. Как считаете, вернутся они? – вместо ответа поинтересовался Карпов у ветеранов.
– Вернутся. Соберутся с силами и вернутся. Как бы со злости еще и большой набег на все русские поселения не устроили. Не любят они, когда их вот так-то выпроваживают, – уверенно произнес Фрол.
– Вот тебе и ответ, Елизар. Так что собираемся и с рассветом в путь.
– Как бы царь-батюшка не осерчал, что мы вот так-то скоренько собрались. За оставшееся время до дождей мы можем успеть намыть около пуда золотишка, – вновь усомнился инженер.
И понять его можно. Аппетит ведь приходит во время еды. И всегда хочется иметь больше, чем есть. Так что реакция царя вполне могла быть не столь уж благостной. Золото не только простым людям застит взор, но точно так же действует и на царственных особ.
– Эх, Елизар, Елизар. Один умный человек сказал: «Жадность порождает бедность». За те две недели мы очень даже можем высидеть большие неприятности. А тогда уж и то, что есть, потеряем, и себя не сбережем, – покачал головой Иван.
Во дворце Лопухиных гулянья всегда устраивали с размахом. А уж после того, как пошли слухи о возможной помолвке цесаревича с дочерью Иллариона Аврамовича, главы рода, так и подавно. Оно, конечно, помолвка – это не замужество. Да и самой помолвки еще никакой нет. Лишь слухи. Но слухи небезосновательные.
Государь намерен женить Николая, как только ему исполнится восемнадцать. А к тому времени и Ксюшенька, младшенькая Лопухина, в возраст взойдет. Она как раз на три года младше цесаревича. В принципе окольничему нечего волноваться. Вопрос уже решен, и даже дата помолвки назначена, разве что Дмитрий Первый об этом пока не объявил. Но слово его крепко.
И надо сказать, никто по этому поводу не обманывался, вот и спешат засвидетельствовать свое почтение. Или хотя бы просто попасться на глаза. Народу полно.
Если так дело пойдет и дальше, придется ограничивать число гостей, выписывая персональные приглашения. Кстати, эта мера в Москве уже начала практиковаться. А все оттого, что некоторые дома пользовались особой известностью и попросту не были способны вместить всех желающих. Дворец Лопухиных до сей поры был вполне вместителен. Но, похоже, он становится слишком уж популярным.
Илларион Аврамович положил руки на перила балюстрады и сверху посмотрел на залу. Она была полностью заполнена танцующими. Причем присутствовали здесь далеко не только русские дворяне. Хватало и иностранцев. Дамы были вынуждены надеть наряды попроще или вовсе предпочесть русские.
Дело в том, что танцы в Москве не имели ничего общего с европейскими. Они были более подвижными и проистекали не от манерных рыцарских, а от народных, живых и задорных. Нет, были, конечно, и степенные, полные лебединой грации. Но ты поди постучи каблучками или проплыви павой, когда на тебе корсет и фижмы с пышной юбкой. Вот и вынуждены иноземки подстраиваться под местные реалии.
Наконец музыка замерла, и Ирина застыла одновременно со своим ухажером, обозначая окончание танца. Все. Ну слава богу, теперь можно перевести дух. Признаться, она еще не успела полностью оправиться и ощущала слабость. Однако не могла допустить, чтобы поползли ненужные слухи, а потому была вынуждена терпеть.
Вообще-то Ирина любила танцы. А потому посещала гулянья с завидным постоянством. Но в последнее время самочувствие не позволяло. И даже сейчас видно, что румянец на ее щеках скорее горячечный, чем разгоряченный. Но…
Ирина не могла не выказать уважение Лопухину. Как не могла себе позволить и просто присутствовать, не танцуя, а скромно отсиживаясь в сторонке, подобно почтенным матерям семейств. Те выводили в свет своих чад и строго надзирали за тем, чтобы они вели себя пристойно. Ну и подыскивали
