местная интрига, в которой еще следует разобраться. Впрочем, я все-таки напишу нашим магам… может, будут какие-то дополнительные распоряжения.
Последнюю фразу он договаривал уже так тихо, что Бела ее едва разобрала.
Проснулась она на рассвете от головной боли. Казалось, в комнате очень душно. Нужно было открыть окно, но прислуга спала, и будить никого не хотелось.
Она полежала с минуту, настраиваясь на необходимость встать и отворить окно, потом поднялась. Головокружение прошло только через несколько шагов.
Сон… ей приснился сон. Странный, вязкий, тяжелый. Не было привычных образов, картин или событий, только чернота и пустота холодного пространства. Пронизанная паутиной тонких, едва заметных зеленых нитей. Нити эти таяли от легчайшего прикосновения. И еще был страх. Тоже неотчетливый, страх всего на свете и одновременно – ничего. Но кроме страха и пустоты была еще радость… она возникала искрой, звала к себе, и до нее можно было дотянуться. Однако искра гасла, и снова подступали пустота и страх.
Болезненный, не иначе навеянный вчерашними дурманящими дымами сон. Нет, нужно обязательно открыть окно! Свежий воздух развеет и головную боль, и это наваждение.
Она откинула шторы, добралась до крючков и задвижек, удерживающих рамы запертыми. Непослушные пальцы плохо справлялись, и Бела сделала маленькую передышку.
Все, что этой ночью происходило в подземных залах храма Заточенных богов, представилось ей вдруг совсем иначе. Со стороны. Люди в нарядных одеждах, тяжелый речитатив жреца. Кровь из вскрытых запястий, смерть – на глазах у публики…
Все это по-прежнему не вызывало страха и удивления. Да, сейчас в Трансильвании во имя Заточенных не проливают человеческую кровь, но иногда овцу или курицу более жалко…
Нет, вздрогнуть Белу заставило не это.
Никогда раньше на обрядах ей не было так хорошо. Всегда к пролитой крови она относилась как к необходимости, неприятной, но обязательной дани Заточенным. А вчера таинство жреческого посвящения превратилось в праздник, в ощущение близости со всеми, кто был рядом, в понимание глобальности происходящего. В единство всех помыслов. И в желание, чтобы это было не в последний раз. Чтобы все повторилось!
Бела рывком распахнула окна. Утренний воздух ворвался в комнату, зашевелил шторы и драпировки. Утро пахло акацией, совсем немного – жасмином и влажной землей.
Она зажмурилась, вдыхая прохладное ночное лето, в котором не было и намека на душные запахи храмового подвала: «Я не хочу! Я не хочу хотеть туда возвращаться. Это неправильно. Такое не должно нравиться. Я знаю: Заточенным нужна кровь людей, чтобы получить свободу, но кто придумал, что жертвоприношение должно доставлять удовольствие тем, кто присутствует во время обряда? Так быть не должно…»
Бела стояла у окна и смотрела, как разгорается рассвет. Как медленно светлеет небо, становятся синими тени, мир обретает цвета. Ночь уходила, уходили страхи. Но Бела знала: они уходят не навсегда. Следующей ночью они, может быть, попробуют вновь заговорить в полный голос. Да только кто же им позволит? Легко бороться с врагом, которого хорошо знаешь.
Едва по коридору прошуршали первые шаги прислуги, Бела распорядилась, чтобы ей подготовили завтрак. Сегодня ожидалась наконец встреча с модисткой из салона госпожи Роуз. Может, прибытие портных с образцами тканей и моделей немного поднимет настроение… но это будет позже. Вероятно, к обеду. До этого – огромная куча времени, которое нужно куда-то деть…
Бела решила, что это отличный повод возобновить тренировки. Конечно, рядом нет ни опытного мага, ни жреца Заточенных, но что мешает ей самой повторить хотя бы те магические формулы, которые успела усвоить? Конечно, чтобы заниматься боевой магией, маленького танцевального зала не хватит. Но нужно пользоваться моментом и повторить то, что можно безопасно практиковать в доме. В крайнем случае просто поупражняться с ножами.
Бела наскоро позавтракала, прихватила метательные ножи и отправилась в зал.
Там-то ее и застала перепуганная горничная. Белала еще ни разу эту строгую даму не видела в таком смятенном состоянии – из прически выбилось сразу несколько прядей!
– Госпожа Белала! Там… с вашим отцом…
– Что?
Бела аккуратно положила ножи на лавку. Костюм, в котором она тренировалась, был мужским. Платья стесняют движения, а юбки слишком тяжелы и неудобны для того, чтобы быстро двигаться. Да и есть большой шанс их повредить. В первый раз, увидев Белу в штанах, горничная поджала губы и целый день отвечала на любые вопросы только «да» и «нет».
– Я не знаю точно, но похоже, что…
– Пожалуйста, успокойтесь. Скажите, что случилось. Что вы видели?
Бела плеснула в лицо водой из кувшина.
– Ваш отец обычно спускается к завтраку к десяти утра. Сейчас уже почти одиннадцать… Я послала Густуса справиться о самочувствии хозяина и о том,
