— Ну где же ветер? Приберите туман, чтобы я могла насладиться здешней красотой!.. Ох, ну и яркий же свет! Давно пора уменьшить это солнце, или прикрыть его ослепляющую наготу; красный гораздо лучше... Хм... Милый братик, ты покидаешь нас. Что ж, как ни печально, но действительно пора. Далее к Гаральду тебе предстоит добираться пешком. По землям друидским, потом ничьим, хотя в принципе уже княжеским. Но не отчаивайся. Тут почти безопасно, не так уж долго до формальной границы, до цивилизованного мира, где, по твоим понятиям, совсем хорошо. Если есть деньги — наймёшь кого- нибудь, кто обеспечит тебе быстрый проезд и извоз. Быть может, тебе повезёт. Я буду надеяться на это. Правда.
— Причалили. Прощайтесь и поплыли дальше.
— Сейчас, Чёрный. Нам с братиком нужно немного времени. Я крикну тебя, когда буду готова взойти на палубу под парусом нашей мечты... Ох!.. Ну и берег. Расшибиться — не встать.
— Грета...
— Да?
— Почему вы не убили меня?
— Какой милый вопрос... дай руку, не стой как истукан. Мне тоже хочется пройти по травке... Раз уж мы пристали сюда. Почему не убили? Но зачем?
— Это так похоже на тебя. Внутри ты сумрачна и холодна. Родгара не пожалела.
— Он сам этого хотел. Я же сказала: «Кто окажется сильнее, будет моим». И потом, он ведь все ещё жив.
— Не смейся. Когда ты смеёшься, мне слишком хочется смеяться в ответ.
— Так смейся. Это прекрасно.
— Не могу.
— Что ж, улыбаться ты хотя бы умеешь. Кривовато. Слишком горестно и грустно, на мой взгляд, для юноши твоих лет.
— Наши дороги расходятся?
— Представь себе, да. Ты думал, мы не отпустим тебя?
— Да.
— О-хо-хо! Не было заботы возиться ещё и с тобой, милый братец. Мне слишком многое вскоре предстоит, чтобы брать с собой молоденького малька, что будет путаться под ногами... Не обижайся. Это только ты такой доброхот. Верно, в детстве любил плюшевых медведей.
— Не обижаюсь.
— Вижу.
— Во всем этом есть нечто странное, Грет.
— Н-да?
— Чёрный. Кто он?
— Ха-а. Ты задаёшь слишком дерзкие вопросы. Откуда мне знать?
— Ты знаешь. Ты с ним уже давно.
— Да, знаю. Но не скажу.
— Я мог бы попробовать отблагодарить тебя, милая, чудесная Грета.
— Вот эта улыбка мне более по душе. Не зная тебя, можно решить, ты крутой парень, полный хитрости хват... Боюсь, милый братик, единственная ценная благодарность, какую ты сможешь мне дать, слишком сильно ослабит тебя. Сегодня хороший день. Будет ещё лучше, когда проснётся Родгар, — нынче я
— Быть может, деньги способны оскорбить тебя, но многим они могут помочь.
— Кому это? Мне? Ты даже не знаешь, как это смешно... Сколько у тебя там?
— Десять тысяч фрагранов.
— Сколько? В твоей сумке все это время были десять тысяч императорских фрагранов, и ты молчал?!.
— Да, я молчал.
— Ну разумеется, молчал. Если бы ты обмолвился хоть словом, я бы не стала тебя спасать. Такие деньги нужны даже мне.
— Они твои. Кто Чёрный?
— Не стоит. Отдай мне их просто так. В знак расположения и дружбы. Тогда я поцелую тебя. Вернее, нет.
— Возьми. Пусть эти деньги пригодятся тебе, пусть принесут радость. Спасибо за все. Кто Чёрный?
— Пошёл ты.
— Я не могу.
— Можешь, если умеешь, умеешь, если хочешь, хочешь, если надо. Если не хочешь, не можешь, не умеешь, не надо — ночью выйди из дома и
