соединить эти области мягкими вертикальными трубами. Тяга в них образует восходящие ураганы, способные вращать ветротурбины и получать и днем, и ночью, и зимой, и летом даровой электрический ток. Мы готовы принять любое количество заказов на эти самоустанавливающиеся тем же потоком воздуха энергетические трубы, которые можно сооружать где угодно.
— Что–то я слышал такое, как будто в детстве читал.
— Может быть, играли в шахматы? — отозвалась Имма.
— При чем тут шахматы, — отмахнулся Илья. — Или вы сражались в них с таким противником, как ваш владелец ботанического сада, который хочет обернуть земной шар исполинским зеленым листом? — с некоторым раздражением заметил Илья.
— А главное, без твоих античастиц, — заметил генерал.
— Это меня радует не меньше, чем тебя, отец.
Председатель Ильин объявил перерыв до вечернего заседания.
Имма предложила пообедать в кафетерии в здании ООН. Илья знал, где он находится, его проводил туда еще Трауберг.
— Кстати, о Трауберге, — сказала по пути туда Имма. — Хотите, я познакомлю вас с мистером Нильсом Роком–младшим?
— Не хочу мешать вашей с ним дружбе.
— И напрасно. Вы могли бы поблагодарить его за участие в вашем освобождении.
— Вы всегда говорите загадками?
— Нет, не всегда. Но в Верховный Суд мистер Рок передал новые аргументы: пулю, застрявшую у вас за спиной, перчатки, которые не снимал с рук Трауберг, наконец, пистолет, зарегистрированный на его имя.
— Откуда взялись эти аргументы?
— Как говорится в таких случаях: «журналистское расследование».
— Уж не эти ли орхидеи вы выращивали для него?
Имма загадочно рассмеялась.
— Я тоже проведу «журналистское расследование», — пообещал с улыбкой Илья.
— И ничего не выясните! Раньше я была откровеннее с вами. Помните признание девчонки в клятве, которую дала, подписываясь под ней кровью. Берите поднос, выбирайте кушанья на прилавке. Здесь полное самообслуживание.
Кафетерий был таким же автоматизированным, как и всюду в Нью–Йорке.
Загрузив поднос сразу же восполненными на прилавке блюдами, они расплатились с компьютером, выполненным в виде восковой фигурки миловидной девушки, которая с улыбкой спустила им сдачи по желобку и мило произнесла:
— Благодарим вас. Приятного вам аппетита.
Они подошли к столику, около которого надо было стоять, и переставили на него тарелки с подноса, который тотчас взяла проворная негритянка, сновавшая между столиками на роликовых коньках, убирая использованную посуду и вытирая столики, желая при этом вновь подошедшим «Приятного аппетита».
— Нам пожелали приятного. И мне приятно встретиться с вами. Смотрите, ваш отец ищет свободный столик. Пригласите его к нам.
— Попробую, если он сменит гнев на милость.
Илья вышел навстречу генералу и подвел его к их столику.
— Пообедайте с нами, генерал, в знак того, что примиряет вас с сыном.
— То есть кто это примиряет? — удивился генерал.
— Кто? Мистер Нильс Рок–младший, — ответила Имма.
— Так он, прежде всего, о себе заботился… магнат, — буркнул Илья.
— Я имела в виду, что у вас больше нет причин для разногласий.
— Интересно, сколько он заплатил за эту идею? Убытки свои в миллиарды долларов, небось, предотвратил, — заметил генерал.
— А если ничего не заплатил? — странно возразила Имма. — Ведь жизнь человеческая куда ценнее.
— Ну, судя по американским боевикам, она стоит не больше тараканьей.
— Это для гангстеров, а он оказался человеком благородным и спас вашего сына, генерал.
— Вы заставляете меня делать сопоставления и неожиданные выводы. Почему вы, приехав на конгресс, не выступили на нем? — спросил Илья.
— Не могла же я сообщить академикам, что приехала встретить вас.
— Конечно, и Москве такой возможности не было, — усмехнулся Илья.
— Все шуточки, шуточки! — проворчал генерал.
— А если не в шутку, то… — начал Илья и замолчал.
