– Я сказала: выметайся. – Вивиан осмотрелась в поисках одежды Салли и подобрала ее телесного цвета бюстгальтер на косточках.
– Держи. – Она бросила его Салли в лицо.
Салли схватила его, пытаясь найти хоть какие-то слова в ответ, но так ничего и не придумала. Затем, пока Салли надевала его, Вивиан подобрала трусы Бена и сделала мысленную заметку – купить себе завтра что-нибудь поудобнее. По крайней мере, он придерживался их основной договоренности: на нем джинсы сидели мешковато, но на ее бедрах будут в обтяжку. Термофутболка, водолазка и толстые зимние носки – это все, конечно, подходило им, независимо от пола, а бюстгальтер она никогда не носила. Ботинки Бена всегда были ей немного свободны, но не намного; во время перемены их ноги оставались почти похожими, а носки помогали компенсировать эту небольшую разницу.
Лицо Салли было ярко-красным и натянутым от злости, но сказать ей было нечего. Надев бюстгальтер, она сбросила простыню и встала с кровати, повернувшись спиной к Вивиан и продолжив одеваться.
Завтра утром Вивиан найдет управляющего зданием и сделает вид, что ничего не знает о местонахождении Бена. Прикинется его обеспокоенной сестрой, чтобы перенять аренду квартиры. Насколько она помнила, когда Бен только снял эту комнату, управляющего ничуть не волновало ее присутствие, если она вовремя платила.
Закутавшись в шарф и зимнее пальто, Салли обернулась и посмотрела через плечо.
– Спасибо за твою предусмотрительность, – отрезала она. – Если меня не убьют в такой час, то я точно замерзну насмерть. – Она распахнула дверь и потопала вниз, покачивая своими светлыми локонами.
Вивиан подавила укол вины. Если Салли была достаточно взрослой, чтобы ее подцепили в «Извивающемся Драконе», значит, могла добраться домой ночью. Закрывая дверь на замок, Вивиан неохотно признала, что не может слишком сильно винить своего брата. Салли и правда была симпатичной и на самом деле расположенной к нему.
– Скажи «до свиданья», Бен, – язвительно прошептала она.
Уолтон Саймонс
Никто не знает бед, которые я повидал[38]
В зале суда было полно народу. Казалось, сюда пришло не меньше журналистов, чем на инаугурацию Буша две недели назад. Остальные были друзьями – или врагами – Хирама или же просто любопытными зрителями. В зале не было джокеров, за одним выдающимся исключением – Преториус. Кеннет сумел найти место для Джерри.
– Всем встать.
Вошла судья, и в шумном зале суда стало тихо. Она прошла к своему месту и медленно села.
Старая судья прочистила горло.
– Насколько
Прокурор поднялся.
– Да, ваша честь.
– Какое заявление сделает защита? – спросила судья.
Преториус встал.
– Виновен, ваша честь.
– Сделка о признании менее тяжкой вины, как я и думал, – сказал Кеннет на фоне бормотания толпы в зале суда.
– Мистер Уорчестер, – сказала судья, – прошу вас, встаньте.
Хирам подчинился, выпрямившись, насколько это позволял его рост.
– Учитывая ваш статус в обществе и необычные обстоятельства, связанные с этим делом, я не вижу, какую пользу вам или общественности принесет ваше заключение. Таким образом, я приговариваю вас к пяти годам условного наказания. Любое использование способностей вашей дикой карты станет нарушением вашего испытательного срока. Человеку с таким уникальным даром должно быть стыдно, что его использовали для того, чтобы отнять другую жизнь. Общество устало от подобного безрассудства. Надеюсь, в будущем вы станете положительным примером для всех нас. В ином случае суд больше не станет на вашу сторону.
Хирам слегка кивнул и вытер пот, выступивший над бровью. Преториус поднялся и положил руку ему на плечо.
В дальней части зала раскрылись тяжелые деревянные двери. Внутрь протиснулся четырехрукий джокер.
– Убийца. Ты всего лишь богатый убийца.
Двое полицейских схватили джокера, прижали его к полу и надели на него наручники.
– Мы до тебя доберемся, Уорчестер, – прокричал джокер, когда его вытаскивали из зала. – Мы увидим тебя мертвым, как и Крисалис.
– Боже, – Джерри толкнул Кеннета локтем. – Крисалис мертва, и это был несчастный случай. Разве это им неизвестно? Хирам с ума сходил. Ему и так досталось.
