Момент, когда в руке Иварса оказался плазменный разрядник, я упустил. И едва успел включить защитное поле, отклонившее шипящий ослепительный шнур от моей головы. Очевидно, объективы биоробота тоже кое-чего стоили – надо же, сумел разглядеть в ночной темноте лёгкое марево…
В следующий миг я привожу в действие поражатель – гравибой расплющил бы в блин и стоявшую рядом машину. Но вместо того, чтобы разлететься на куски белого мяса и металлокерамических костей, Иварс превращается во вспышку ослепительного огня. Последнее, что я успеваю понять гаснущим сознанием – в нём бомба…
Размытые цветные пятна танцуют свой таинственный танец, исполненный скрытого смысла…
Скрытого? Нет, на сей раз смысл открыт и ясен, как надпись на заборе: «ДУРАК».
– Имеет место факт. – раздаётся голос свыше.
Я открываю глаза. В голове стоит лёгкий звон, и размытые цветные пятна не торопятся покидать пределы моего поля зрения. Всё тело ноет, как будто меня избили палками.
Я лежу в громадной ванне, до боли знакомая крышечка нависает надо мной. Справа и слева стоят Аина и мама Маша. Ангельские лики плохо приспособлены для выражения отрицательных эмоций, но сейчас им это удаётся. Про глаза я уже молчу – взгляд Аины напоминает взгляд разъярённой кошки, а в глаза мамы Маши сейчас вообще лучше не смотреть. Одного взгляда в эти глаза хватит, чтобы даже самый матёрый эсэсовец немедленно застрелился от стыда.
– Как себя чувствует наш пациент? – роскошное бархатное контральто. Тон также не вызывает никаких ненужных иллюзий – таким тоном разговаривают с даунами среднего уровня развития, пытаясь получить от них вразумительный ответ.
– Плохо… – честно признаюсь я. Стыдно… Ой, как стыдно…
– Ничего, Рома, главное уцелело, – мама Маша взглядом указывает на мой низ живота. – А голова, это совершеннейшие пустяки.
– Не скажи, Мауна, – подаёт голос Аина. – Голова ему нужна для смещения центра тяжести тела.
Они обе смотрят на меня, и я жутко жалею, что не могу всосаться в дно ванны витализатора, подобно отросткам-манипуляторам.
– А ещё он в неё ест, – вбивает последний гвоздь Аина.
Мама Маша вздыхает.
– Ладно, Рома. Если хочешь, можешь ещё полежать. И вообще оставаться в витализаторе до момента отправки. Тут ты в безопасности, по крайней мере.
– Определённо, – подтверждает Аина. – Во всяком случае, я лежачих больных не трогаю.
Мама Маша направляется к выходу.
– Разбирайся с ним сама, Аина. У меня полно работы.
«И спасибо тебе от Уэфа, Рома. Ты здорово помог!»
Стыдно… Ой, как стыдно…
Моя наставница, наскучив созерцанием лежачего бедолаги, вздыхает.
– Ладно, напарничек. Я обещала твоей Иолле, что ни одно перо с тебя не упадёт, и я выполню своё обещание. Как бы ни хотелось мне лично выдрать тебе пёрышки. Вылезай уже!
Я выбираюсь из витализатора, держась за край. Всё-таки мне здорово досталось, похоже…
– Твоя контузия – моя последняя надежда, коллега. А вдруг ты всё-таки поумнеешь? Ведь случаются же в жизни чудеса, верно?
Случаются… Но только не такие…
Аина фыркает смехом, и я робко смотрю на неё – смех обычно добрит человека, ангела тем более…
«Даже не надейся» – улавливает она мою мысль. – «Пойдём ко мне, продолжим беседу»
Я понуро бреду за своей наставницей, и в голове вновь и вновь звучит издевательская фраза из того фильма: «какой помощник для папы Карло!»
Каков помощничек для папы Уэфа…
В комнате Аины на сей раз витают ароматы лаванды и полыни. Она указывает мне на ковёр, усаживается напротив.
– Ну что, Рома. Давай подведём предварительные итоги. Тебе было дано задание. Выполнено?
– Нет… – я смотрю в пол.
– Что сделано? Отвечай!
Я поднимаю глаза, подтягиваюсь. В самом деле, нечего разыгрывать сценку «опять двойка». От меня ждут ДЕЛА.
– Я обнаружил Фархада. Проследил его путь до Москвы, локализовал текущее местонахождение. Он шёл на встречу с биороботом «зелёных», которого называл Иварс. Но я тогда не знал, что Иварс этот – биоробот, потому как не знал этого и сам Фархад. Я уловил, что они готовят какую-то акцию, теракт, но тут разболелась голова, и я проснулся. Я испугался, что упущу объекта – к тому времени он был в Быково – и направился туда, используя транспортный кокон. Мне удалось обнаружить с воздуха две машины, стоящие в укромном месте, в одной из них я опознал машину Фархада. Я приземлился поодаль, чтобы не вспугнуть их, осторожно подошёл ближе, намереваясь прослушать разговор и мысли. Как я понял, Фархад должен был сбить пассажирский лайнер, пользуясь «стингером»…
– С этого места подробнее.
– Хорошо, Аина. Значит, так… Этот Иварс передал Фархаду «стингер» и инструкции – бить лайнер только на взлёте. Ещё инструкцию, как уйти из Москвы после теракта – отработанную трубу от «Стингера» бросить, спрятаться в каком-то частном гараже и пересидеть трое суток. Уходить не на своей машине, а на той, что стоит в гараже… Да, передал ему ключи от того гаража и сто тысяч долларов за работу.
– Подробнее, пожалуйста. В каком гараже? Чей гараж?
Я вновь опускаю голову.
– Я не успел выяснить.
– Но ты успел выяснить, какой именно самолёт должен был сбить этот Фархад?
– Нет… Я вообще не понимаю, зачем «зелёным» такие сложности. С их техникой устроить катастрофу…
– А, ты и этого не понимаешь? «Зелёным» не нужна авиакатастрофа, очевидно. В данном случае им нужен был конкретно теракт. А теперь о главном, Рома. Ты хотел взять «языка»? Или даже двух?
Я опускаю голову ниже.
– Я понял, Аина, правда.
– Да ни хрена ты не понял! – голос Аины звенит. Говорит она по-русски, потому как ангелы практически не используют подобных выражений: данный овощ им незнаком, а названия половых органов в Раю никак не являются ругательствами. Вообще в Раю с ругательствами туго, тут люди дадут ангелам сто очков вперёд. – Все нити обрезаны так чисто, как самими «зелёными». Но это ещё полдела. Ты в курсе, что этот… гм… Иварс наверняка сообщил о твоём явлении? Ты понимаешь, что ты фактически дал знать «зелёным», что мы вышли на них? Ты представляешь, что было бы, если бы там рядом оказалась «тарелка»? Тебе ведь известно местонахождение этой базы. Ты вообще способен ДУМАТЬ, или только слегка соображать?
Я тяжко вздыхаю. Теперь мой вид не тянет даже на картину Репина «Опять двойка». Скорее, на картину «Последний кол».
– Ну, а про двух оставшихся объектов, отданных тебе в разработку, я не спрашиваю. Не дошёл ход, я понимаю. И это просто замечательно, скажем прямо. Иначе вся наша работа тут полетела бы в утилизатор.
Тяжкое молчание разливается по комнате.
– Биан требует твой отправки в Рай, Рома. На замену тебе прибывает Уот. Сейчас он занят, так что это будет завтра. По местному времени где-то в полдень.
Вот теперь я поднимаю голову, встречаясь с Аиной взглядом. И глаза её уже не напоминают глаза разъярённой
