— Все зовут меня просто Клоп, мой господин, — почтительно ответил пират. Повелитель снова хрюкнул смехом.
— Ладно. Ордихар, проводи господина Клопа в приёмный зал. Золото тебе выдадут, не беспокойся. И осла, чтобы его увезти.
— Благодарю, о Всемогущественнейший! — склонился пират. — Э… могу я изложить к твоим стопам одну маленькую просьбу?
Хамхер хрюкнул в который раз — разбойник, пытающийся изъясняться дворцовыми оборотами, выглядел забавно.
— Излагай.
— В это дело посвящено слишком много народа. Ребята крепко пьющие, неотёсанные, языки держат не всегда…
— Не беспокойся, почтенный. Всё будет сделано, — ухмыльнулся Повелитель.
— Благодарю, о Величайший! Когда тебе понадобится ещё остроухая…
— …То я непременно прикажу разыскать тебя. — Хамхер ухмыльнулся шире. — Свободен!
Согнувшись, Клоп пятился до тех пор, пока не очутился за порогом Золотого зала.
— Ну, господин Клоп, пройдём. — Царедворец указал путь.
Пират шёл, стараясь не поворачивать головы, но глаза то и дело стреляли по сторонам. Это ж какое богатство, с ума сойти можно… Да, такому парню отсыпать короб золота, что высморкаться… Интересно, сколько же лет этому дворцу? А вот двери новые совсем, и сработаны явно наспех…
Клоп улыбнулся. Высморкаться, оно конечно… Отдавать золото никто не любит. Разумеется, он подстраховался. Он так и сказал Повелителю Гиамуры — мол, письмо-сообщение на глиняной табличке хранится у надёжного человека, а деревянная дощечка с письменами у другого. И ежели он, Клоп, не заберёт их своевременно, то окажутся те послания у начальника тайной службы Сидоммы, да сгниют его кости заживо… А уж эта-то гиена, мол, не упустит шанса, доведёт до остроухих…
Пират резко остановился на пороге помещения, выглядевшего для приёмного зала чересчур странно. Стол с разложенными инструментами самой устрашающей формы, а вон и петля дыбы…
Крепкие руки схватили разбойника и скрутили, как котёнка.
— Разденьте его, — устало произнёс Ордихар, опускаясь на скамью возле стены. — Там, в одежде, должна быть булавка с ядом, если наши подозрения правильны.
— Слава! Слава! Слава!
Рёв толпы оглушал, как рёв настоящего урагана, и трубам, и барабанам оставалось лишь аккомпанировать этому всеобщему рёву. Парадные носилки Владыки плыли на плечах могучих рабов, точно ладья посреди людского моря, и Герхем приветственно махал рукой — скорее шевелил, впрочем, однако и такого жеста было вполне достаточно, чтобы восторг толпы достиг апогея.
— Слава Владыке!
— Слава! Слава! Слава!
Колонны сидоммских воинов печатали шаг, сверкала начищенная бронза, сверкали глаза, и рёв толпы не стихал ни на секунду. Вот они, победители, принесшие славу и богатство Сидомме! Огромную добычу!
— Слава! Слава! Слава!
Тянулись и тянулись повозки, гружённые трофеями, умышленно выставленными напоказ. Блеск золота и серебра слепил глаза. Все богатства Архона теперь наши!
— Слава! Слава! Слава!
Шли пленные, со связанными руками и просто в ошейниках, нанизанных, как бусины на верёвку. Голые и босые, придавленные к земле случившимся. Рёв толпы изменил тональность, многие приглядывались к двуногой добыче, которая уже завтра поступит на рынок рабов. Налетай! Покупай! Недорого! Интересно, сколько заломят вон за ту деваху?..
— Слава! Слава! Слава!
Интересно, подумал Герхем, по-прежнему приветственно улыбаясь и махая рукой восторженным подданным, как долго они смогут вот так орать? Лужёные глотки, точно, и вместо лёгких кузнечные меха…
— Слава! Слава! Слава!
Ворота дворца отсекли наконец назойливый рёв. Рабы-носильщики, блестящие от пота, поставили носилки наземь, украдкой переводя дух. Ну наконец-то торжественная церемония возвращения победителей в родной город закончилась.
— О, как я рад видеть тебя, Владыка! — согнулся в глубоком поклоне дворцовый церемониймейстер.
— Здравствуй, здравствуй, старый хитрец. Баню с паром, тёплый бассейн и двух массажисток, зрячую и слепую. Ещё мальца помоложе, кудрявого чтобы, и лёгкий ужин. Да, всех командиров и казначея пригласить, как отмоются, на совет…
— Большой пир? Акробатов, певцов, музыкантов?
— Мммм… А поинтересней чего-нибудь?
