– А я не в армии, ёптеть, а ты мне не капрал НАТО! – парировал Кот, жуя спичку. – Чё, расплатилась с ним? Или так, зачесалось? Я бы сам почесал, ты же знаешь.
– Закрой пасть! – зло прошипела Герда и нехорошо зыркнула на того. – Не зли меня, Кот, ой, не зли-и.
– А то что?
– Останешься в этом городе навсегда. Ясно? Вон, рядом с тем чучелом висеть на проводах.
– Ой, пипец, боюсь, боюсь, – развел руки Кот и отошел в глубь квартиры.
– Где же Хокс? На стадионе вроде не видно. Вертушки нет. Связи нет. Фак. Может, ты его заменить сможешь, Котяра? А? И ребят его крутых тоже.
– Иди ты, шлюха!
– Ой… – Герда засмеялась и повела биноклем вниз и влево, высунувшись по пояс в окно, – ого, а это еще кто у нас? Вот дерьмо!
Четыре чёрные точки, в которых угадывался пепловский квад, ловко маневрируя среди гаражей и кустарника, аномалий и красных кислотных луж, пробирались краем квартала мимо парка.
И тоже в направлении улицы Войнича.
– Ну вот, маза фака, верно Тагил сказал. Скоро тут жопа полная будет, – прошептала женщина, отпрянув от окна. – Где этот Хокс, чёрт его побери?!
– Ну что, сынок, убедился? – тихо спросил Тагил, поглядывая в оптику на соседний жилой район и кафе с нарисованной кружкой чая на стене.
– Насчет ее перепиха с тобой, батя? – улыбнулся Вовка, не отнимая уха от розетки в стене.
– Ща по жопе схлопочешь, орелик.
– Шучу, батянь, тетка клевая, чё бы не дрын-дрын ее?! – осклабился пацан. – Вот бы мне годков хотя бы двадцать, ох…
– Эй, Вован, варежку прикрой. На пятаки щас порублю твою хотелку. Ишь, дрын-дрын ему! Я насчет лажовости их.
– А-а, ну да, ждут какого-то Хукса… Хока. Нервничают. Слушай, батя, а чё они нас тащат? Раз подмогу ждут. На фиг мы им сдались? Или замочить хотят, чтоб не расплачиваться потом?
– Хитрожопые они, конечно, но не умнее нас. За работу они заплатили полностью, – сталкер похлопал по внутреннему карману, усмехнулся, – но под гарантии, что доведем вон до того здания, что за вешалкой мимикрима, переждем рядом, а потом в обратку и до «Теплого стана». Там их типа заберут уже на Большую землю.
– Странно. Ну, лады. Поглядим.
– Поэтому, сынок, будь предельно бдителен и осторожен. Валить нас им уже несподручно, а вот подставить или кидануть могут. Слушай, пойду спрячу я наш хабар здесь. От греха подальше.
– Давай, бать. Я на шухере.
Вовка зашагал в прихожую, Тагил осмотрел пыльную мебель, стены, истлевший ковер на полу. Достал кулек с А-Сертификатами, пачками банкнот, отстегнул пояс с артефактами. Прошел на кухню, достал кастрюлю, сложил все туда. Контейнерный пояс не поместился, его запихал внутрь ящика электроплиты «Лысьва», затем кастрюлю и обе сковороды. Закрыл, осмотрел, остался доволен.
А главное, спокоен.
«Ну все, на обратном пути заберу. Зато стимула кончить нас или ограбить не будет!»
Тагил тихо прошел к прежнему НП и снова стал шерстить вооруженным взглядом кварталы.
Он увидел и банду Басмача, вытекающую из кафешки, вокруг которой окончательно упокоились мертвецы, и отряд азиатов, показавшийся между детсадом и универмагом метров на триста левее «Блинной». А также трех незнакомцев вдалеке, у котельной, убегающих от злыдня. Принадлежность последних определить отсюда было сложно, но комбезы их показались синими, а тактика отхода чересчур правильной.
– Наемники? Стопудово! – вслух озвучил сталкер и вздохнул. – Вот, мля, начинается.
Бодайбо все-таки помог сталкеру-одиночке. В тот момент, когда толпа, жаждущая мести за десяток порубленных в капусту земляков, готова была сорваться и взять корпус садика приступом, Бодайбо бросил гранату. Нет, он не питал к азиатам чувств ненависти и злобы и не собирался убивать или калечить их. Только навредить и отвлечь. Это да!
Он ловко закинул гранату в кучу провизии и снаряги, возвышающуюся возле липы и охраняемую всего лишь одним часовым. Взрыв разметал ценный в Зоне скарб, резко уменьшив шансы азиатов на продолжительное путешествие.
Чертежник из окна увидел, как сталкер приветственно махнул ему рукой и затем легко разделался с припасами чужаков. И, может быть, впервые за этот десяток лет улыбнулся – видать, был все-таки в Зоне честной народ, сочувствующий ему и понимающий. Под крики рассвирепевшей толпы, ринувшейся к ограждению детсада, где прогремел взрыв и мелькнул обидчик, Чертежник спокойно слез с подоконника, вынул носовой платок и протер грязные следы своих ботинок.
А Бодайбо резво нырнул за угол ближнего дома. Скрыться от узкоглазых преследователей среди закоулков города опытному сталкеру не составило
