— Тогда «куиды» смотри, — Полли вытащил из стола конверт из толстой бумаги и бросил перед собой. — Шесть грандов, как Падди сказал.
Вернувшись к столу с чашкой кофе, я достал деньги из конверта. Десятки, но номера на месте и вензель куда не нужно не залезает. Шесть тысяч, все точно. Значит, с этими точно можно договариваться.
— Как в аптеке, — я убрал конверт. — Есть еще один разговор. Есть минутка?
— С глазу на глаз?
— Точно.
— Пошли в зал, — он поднялся и повел меня через другую дверь в клуб. Сначала прошли через темный захламленный коридор, потом оказались за стойкой, возле сцены для музыкантов.
— Садись, — Полли снял один из перевернутых стульев со стола и поставил на пол. — Что за дело?
Я огляделся.
— Да не слушает тут никто, говори.
— Ты знаешь, что у Антенуччи есть камень, так?
— Болтают. Может, и врут.
— Не врут, есть. Заряжен на защиту его лично.
— Хреново… — О’Хара поморщился как от больного зуба. — Не дотянуться теперь до ублюдка.
— На камень есть другой камень всегда. Который нейтрализует первый. Слышал?
— А что толку с того, что я слышал? Такие камни наперечет, мать его, хрен мы до них доберемся. Их же даже не продают, кроме как на том гребаном аукционе, который вы подломить хотели. Кстати, ты правда взломщик?
— Был.
— И любой сейф взломать можешь?
— В теории любой. Но некоторые надо ломать сутками и инструментов грузовик требуется. Так я о чем…
— О чем?
— Я могу достать камень. Правильный. Четыре карата.
— Да иди ты! — поразился Полли. — Откуда? Не с аукциона? Не вы его все же помыли?
— Нет, не мы, и маленький он для аукциона. Есть в одном месте, у бородатых из Антверпена, как я понимаю, — назвал я еще одну столицу хасидских торговцев алмазами. — Могу купить. Сразу скажу, что себе не накидываю ни пенни, за сколько продают, за столько и отдам.
— А тебе на хрена?
— «Биф» у меня с Антенуччи старый. Ему не до этого, но как тут дела успокоятся, он опять про него вспомнит. А я теперь на виду, все знают, где меня искать.
— Ну да, ты же колесами торгуешь?
— Ими самыми. Посреди города, на Либерти-авеню, заходи и стреляй.
— Мать твою, это с Падди говорить надо. — О’Хара энергично почесал в затылке. — Сколько бумаги?
— Двадцать грандов. Фунтами.
— Ни хрена себе! — он поразился. — Не дорого?
— Цена правильная. И еще около гранда уйдет на огранку, как я слышал.
— Ну, это уже ничего… но двадцать…
— Полли, сколько раз ты слышал о том, что кто-то продает камень?
— Ни разу, мать его, — согласился он. — А просто дернуть его никак?
— Я думаю, что камень заряжен на защиту самого себя, — выдал я заранее придуманную версию. — А вот как купят, тогда его можно перегранить и переписать на другого.
— Надо с Падди говорить. Увижу его сегодня, скажу. Позвоню тогда, дай номер.
— Меня три дня не будет, уезжаю в Порт-Саид машины принимать, могу вечером сам позвонить.
— Сюда звони, позовут. Ладно, хорошо, что разобрались. В клуб со своей девчонкой приходи, Нив будет рада, — он поднялся со стула и протянул руку. — И осторожно, мать его, сам видишь какие дела.
Да, с этого крючка мы все же соскочили, получается, что очень и очень обнадеживает. Иметь во врагах одного из боссов местного моба, который при этом еще и хорошо знает, кто ты такой и где тебя искать… это плохо, очень плохо. И я уже не тот Поль Высоцки, взломщик и холостяк, который мог просто раствориться в городе, сменив личность, адрес и машину, я уважаемый бизнесмен со своим делом и даже с семьей.
А камень… вроде бы странное решение, на первый взгляд, но именно что на первый. Падди — заклятый враг Антенуччи. Но последнего прикрывает камень, так что шансы достать сицилийца у ирландца куда ниже, чем наоборот. Лучше бы мне их уравнять. А заодно подумать, как самому поучаствовать в
