сдерживаться и закричала. На меня накатила волна возбуждения, поглотившая мое тело.
Лукас осторожно скользнул рукой меж моих ног, его пальцы настойчиво принялись исследовать самое сокровенное. Я совершенно забыла о стыде и неловкости, полностью отдаваясь во власть новым невероятным ощущениям и чувствам. Кусала губы, изнывая от острого удовольствия. Слабые хриплые звуки слетали с моих губ, когда он умело и безжалостно дарил мне наслаждение. Наконец Лукас понял, что я окончательно готова принять его всего без остатка, и овладел мной нежно и быстро. Мимолетная боль обожгла, притупляя блаженство.
Когда все закончилось, Лукас виновато зарылся в мои волосы, уткнувшись в них лицом.
– Прости, я не хотел причинить тебе боль, но так всегда бывает в первый раз.
– Я слышала об этом и нисколечко не виню тебя. Это было поистине чудесно.
– Через некоторое время, когда все заживет, ты сможешь получать настоящее удовольствие. – Принц лукаво улыбнулся, но его радость тут же погасла, когда он увидел мое хмурое лицо.
– Следующего раза не будет. – Я закрыла глаза, чтобы не видеть его разочарование. – Ты же понимаешь: то, что сейчас произошло между нами, никогда не повторится. Я не желаю быть любовницей венценосной особы.
– Я вроде никогда не предлагал тебе подобного, – отозвался Лукас, напрягаясь.
– Совсем скоро ты обвенчаешься с Севелиной. Как ты представляешь наше совместное существование? Поселишь меня в отдельном домике и будешь раз в неделю навещать? А если родится ребенок, он будет бастардом.
– Королевским бастардом, – поправил принц, чем разозлил меня окончательно.
Я села в кровати, прикрывая наготу руками. Наша страсть уже казалась далеким призрачным сном. Реальность вернулась, словно ушат холодной воды вылили на мою голову.
– Это не меняет сути, – возразила я. – В любом случае не намерена делить тебя с другой женщиной, я умру от ревности, зная, что из моей постели ты уйдешь на ложе принцессы, будешь дарить ей ласки и любовь.
– Моя любовь принадлежит тебе, – возразил Лукас.
– А долг требует, чтобы ты был с нею, – сказала я то, что он не решался произнести.
– Я могу не жениться. Не поведут же меня в часовню под конвоем?
– Перестань ерничать. Король Бертолии не простит подобного оскорбления. Отвергнутая принцесса будет стоить Эктерии очень дорого, возможно, даже начнется война, тысячи погибших людей будут на нашей с тобой совести.
Лукас опустил глаза, его пальцы вцепились в мое колено.
С улицы донеслось протяжное ржание. Мы с принцем переглянулись и, выглянув в окно, увидели Демона. Конь Лукаса, видимо, шел все это время по нашим следам и теперь жадно пил воду из дождевой бочки.
Принц накинул камзол и, выйдя к животному, подошел к старому другу и с нежностью провел рукой по его лощеной, но сейчас потускневшей спине.
– Хороший мальчик, – улыбнулся он и погладил Демона.
– Думаешь, Роган мог проследить за ним? – испуганно спросила я, завязывая поверх корсажа шелковую рубашку. Холодная ткань остужала разгоряченную кожу.
– Не знаю, – честно ответил принц. – Но дольше здесь оставаться нет смысла, поедем во дворец.
– Так ведь Демон устал, не хочу, чтобы он пал, – помотала я головой, когда принц собрался подсадить меня в седло.
– Тебя он спокойно выдержит, а я пойду рядом, – отмахнулся Лукас от моих опасений. Усадив меня на коня, он подхватил уздечку и повел за собой. Часа через два блужданий мы вышли на дорогу и увидели невдалеке развевающийся флаг королевства на самой высокой башне дворца.
Остаток пути преодолели в тягостном молчании. Разговор не клеился, мы были поглощены собственными мыслями. Как только достигли больших парковых ворот, я спрыгнула на землю и бросилась было бежать от принца, но он успел схватить меня за руку, не позволяя уйти.
– Не надо. – В горле стоял ком, я боялась заплакать. – Будет некрасиво, если нас увидят вместе в таком виде.
– Перестань, и так все знают, что я отправился за тобой. И вообще, мне плевать на их мнение.
– Нет, ты не прав. Будущий король не должен иметь слабостей, будь сильным. Отпусти меня.
Говоря эти слова, я имела в виду не только руку, но и мои душу и сердце.
– Это еще не конец, – прошептал он. – Я найду выход.
Я отвернулась, не желая больше видеть этих глаз цвета весеннего неба, и побежала к лестнице. Зайдя внутрь, сразу же была окружена слугами, но, отказавшись от помощи, поднялась наверх, в свои покои.
В дверях меня встретила Миа, ее опухшие красные глаза говорили о том, что горничная все эти часы безутешно плакала.
– Миледи, вы живы! – При виде меня она разрыдалась и, забыв про приличия и субординацию, заключила в объятия. – Как же мы все тут волновались! Боги, какое счастье, вы спаслись. Я знала, что моя госпожа – умная и сильная, все выдержит.
– Меня спас принц. – Я рассказала в общих чертах все, что произошло со мной за этот день. Служанка помогла снять то, что осталось от платья, и
