неигрового персонажа, тоже томится заточенная злым демоном личность. Мой друг чувствует это, но не понимает, почему с ним это происходит. С одной стороны, парень отдает себе отчет в том, что вокруг компьютерный мир, а с другой – страдает по нарисованной кукле, как по живой. Может, все-таки рассказать ему правду? Контракт прямым текстом запрещает раскрывать тайну «Миров Бессмертных», но если намекнуть – не считается!
С грациозной осанистостью нимфы та, за которой наблюдаю, сидит спиной ко мне, поджав переливающийся серебром хвост. Она божественно прекрасна! На ее гладкой коже мерцают влажными бисеринками капельки воды. Шикарные шелковистые волосы спадают почти до талии и тоже – словно светятся в лунном сиянии. Девушка плавно расчесывает прядь за прядью и чуть слышно напевает какую-то грустную песенку. Отсюда слов не разобрать, но околдовывающий разум голосок наполнен таким количеством тоски, нежности и любви, что смысл понятен без них. Сердце сжимается от сочувствия. Хочется оборвать печальную мелодию, прижать русалку к себе, успокоить, поцеловать и… больше никогда не отпускать.
Но в спор тут же вступает другая половина рассудка и упрямо твердит:
Хотя признаю, угадал не сразу. Поначалу просто тихо недоумевал, чем же эта кудесница так сильно к себе манит? Некоторое время ошибочно полагал, что виной всему какое-нибудь хитрое недокументируемое системой очарование представительниц расы глубинных красавиц. Первые же подозрения об истинном источнике магнетизма рыжей сирены закрались, когда я обмолвился об Эрике с Фрэйей. Она неожиданно ревностно раздула крылья ноздрей (причем так, как могла только Теона) и строго спросила (с такими же неподражаемыми и такими родными нотками): «Ты что, был женат?!»
Пришлось потом долго объяснять НПС (на забаву крутящим пальцем у виска фуриям), что то были за северянки и как они меня охомутали. А на следующий день я машинально назвал Глубооку Солнышком (клянусь, случайно с языка сорвалось), а та возьми вдруг, да и заяви, что терпеть не может такого к ней обращения.
Разве бывает столько совпадений?
Дальше дилемма. Вроде бы тянет согреть, обнять и приласкать, но вместе с тем приходится быть холодным в отношениях, как та полярная рыба. Потому что возникает закономерное опасение, что лукавый снова нас разлучит. Из вредности.
Но если чешуйчатая девица – все-таки мастерский обман? Как убедиться? А никак! Ибо совершенно неизвестно, по каким технологиям Коллекционер зомбирует плененные души и помнят ли они что-либо еще, кроме сочиненных для них ролей.
Глубоока перестала петь и обернулась:
– Кто там?
– Свои, – отозвался я, покидая укрытие.
– А, это ты, – улыбнулась девушка.
Приблизившись к ней, я поймал на себе какой-то странный взгляд. На миг создалось впечатление, что знает, о чем думаю. Кстати, когда мы только познакомились, Теона частенько удивляла меня своим умением читать чужие мысли.
Блин, капец! Как я мечтаю, чтобы она тоже узнала меня! Или уже? И теперь боится того же, чего и я? Нового расставания.
Эх, тогда хоть бы знак какой подала. Подмигнула, что ли. Левым глазом. Допустим, три раза!
Ой, ресничка в глаз попала. Левое око тут же самопроизвольно выделило слезу, чтобы вымыть соринку, а следом несколько раз опустилось и поднялось веко. Морг, морг, морг…
Глава восемнадцатая
6:00 – Погода ясная, ветер умеренный, мороз терпимый – ноздри на вдохе не слипаются, легкие не обжигает. Практически идеальные условия для кросса! Но я все равно кручу педали велотренажера, потому что бегать в сугробах по пояс у меня получается неважно.
Дело в том, что начавшаяся еще вчерашним утром метель успокоилась только к середине ночи. И надула такие переметы, что снегоуборочная техника до сих пор справиться не может. Автострады еще толком не расчистили, чего уж говорить о каких-то лесных тропинках?
Потом до полудня все шло без существенных отклонений от графика:
