и виртуальностью. Но приятная тяжесть нереидиного тела, по-человечески теплого на ощупь в районе спины и прохладного там, где рука поддерживала «ни рыбу ни мясо» за хвост, подсказывала мне, что из игры нас все-таки не выбросило.
Тогда почему так темно?
Светящиеся медузы, фосфоресцирующие кальмары, удильщики (такие безобразные рыбы с лампочкой-приманкой на голове) и некоторые другие биолюминесцентные организмы зажгли свои «фонарики», тоже в надежде выяснить ответ на данный вопрос. Но лучше бы они этого не делали. Потому что умереть в неведении гораздо предпочтительнее, чем потом (после воскрешения) еще долгое время мучиться кошмарными воспоминаниями и мочиться во сне.
Я был не первым из геймеров, кто в слабом сиянии заметил нависшие над полем боя гигантские тени, и не первым, кто панически заорал (местные почему-то вели себя скромнее), угадав в затмивших солнце «черных дирижаблях» невероятных размеров кашалотов. Однако мы с Глубоокой стали первыми, кого стало засасывать искусственным течением, созданным эскадрильей зубастых китов, в их же бездонные пасти.
Вот уж ирония судьбы. Еще секунду назад в ответ на саркастическое сообщение гоблинши-соклановицы о том, что мною и моею сорокапятикилограммовой ношей вражеские хищники подавятся, я бравировал «Подавятся!», а сейчас воплю, как Руби Род [35], очень сильно при этом надеясь, что теплая струйка, сочащаяся по ногам, есть последствие ранения, а не что-то иное желтого цвета с характерным аммиачным запахом. Мать их так с их реалистичностью!
Эх, был бы жив резвый Конек-Горбунок, он, возможно, и выгреб, и выручил бы хозяина. Но малыш пал в неравном бою с кусачим планктоном. Поражаюсь, как меня самого не загрызла назойливая мелюзга. Видимо, морской скакун, на их взгляд, вкуснее. А может, наоборот, деликатес оставили на потом. Наногурманы, блин.
Сова из подсознания советует последовать примеру ночных фурий и покинуть поле брани, убравшись в менее опасное место с более приветливыми существами. Иначе скоро, совсем скоро, придется улетать отсюда уже не по своей воле и с потерей драгоценных процентов. А сие крайне нежелательно, ибо оных и так острый дефицит, с нашим-то плачевным отставанием от графика. Большеглазая птица настаивает сделать ауфидерзейн самым безотлагательнейшим образом, покуда еще имеются в запасе несколько мгновений на то, чтобы прочесть и произнести волшебную кодограмму из свитка телепортации (благо с некоторых пор всегда таскаю их с собой по пять штук, и эта вещь, к счастью, не попадает в список предметов, запрещенных конвенцией о товарообороте между сушей и морем).
«Однако тогда теряет всяческий смысл попытка спасти рыжую нимфу!» – категорично противится моя героическая эмоция эмоции, здраво рассуждающей.
«Как может потерять смысл та попытка, что изначально была бессмысленной?» – изумляется мудрая пернатая. Затем, видя, что пасть заглатывающего нас Чуда-Юда уже чересчур близка, трепещет крыльями и призывно угугукает запасной вариант: «Скользи! Скользи! Скользи!..» Как бы невзначай над кнопкой уникального скилла, полученного от Коллекционера Душ, загорается окошко-подсказка (будто я забыл, как он работает):
Но я все равно не поддаюсь на провокацию. Во-первых, на «Землю» мне еще рано. А во-вторых, свалить именно сейчас на другой сервер – это еще бесчестней. Уж лучше тогда вариант с точкой воскрешения.
Мой енотовидный приспособленец к выживанию в любых условиях, напротив, не унывал. Он отковырял в памяти справочную информацию об амбре – твердом воскоподобном веществе, образующемся в пищеварительном тракте самцов кашалотов в результате раздражения слизистой кишечника, вызываемого роговыми клювами проглоченных кальмаров. Из-за того что в составе амбры имеются продукты окисления тритерпенового спирта амбреина, а также хлорид натрия, фосфат кальция, алкалоиды и бензойная кислота, это придает ей завидную горючесть!
«Так что, если нам четырежды повезет: если этот кит – мальчик, если он достаточно кушал нужных беспозвоночных моллюсков, если мы сможем в водной среде высечь искру и если потом уцелеем от взрыва многотонной бомбы, то мы спасены!» – резюмировал Енот.
И я почти успокоился.
А вот, можно сказать, и приплыли! Хищная зубастая бездна настолько близка, что можно дотянуться рукой, была бы хоть одна из них свободна.
