Губы Морли сжались в тонкую белую линию, но потом он сообразил, что Белинда хотела защитить его, а не лишить мужественности, загнав под каблук социальной рутины. Он расслабился, кивнул и сказал:
– Кто-то должен позаботиться о том, чтобы наш вожак стаи добрался до дома, не лишившись жизненно важных частей тела.
– Я ценю твою заботу, Морли, – отозвался я, – но… Белл, когда ты собираешься отправиться в тот магазин?
Она вскинула брови. Никогда не умела поднимать только одну, это прерогатива душки Гаррета.
– Если скоро, я присоединюсь к тебе. Мне нужно возвращать свои навыки.
Белинда посмотрела на Морли. Между ними что-то проскочило, и она сказала:
– Как насчет после того, как ты справишься со своим обедом?
– Кроме дома, мне идти некуда.
35
Магазин оказался с претензией и броским названием «Дивные диковины». Название я не просек. И, возможно, не я один, потому что никто не смог мне его растолковать. Работников я расспросить так и не смог. У меня почти не было шанса раскрыть рот. Белинда хотела, чтобы я держался в тени и молчал. А не задавал вопросы, которые могут связать наш визит с поиском Операторов.
У нее на уме было что-то еще, но она не собиралась со мной делиться.
Моргнув глазом и взмахнув рукой, она вызвала семейный экипаж Контагью в сопровождении полудюжины очень крупных суровых мужчин, которые правили лошадьми, ехали на подножке и скакали перед экипажем и за ним. То, что эскорт Белинды сегодня состоял всего из шести человек, свидетельствовало о царящем в преступном мире затишье – на данный момент.
Белинду поджидало намного больше трудностей, чем ее отца: потому что она была женщиной. Многие амбициозные негодяи просто не могли поверить в ее отчаянность и безумие. И очень зря.
Мы добрались до магазина, который описал Йон Сальвейшн. Он действительно назывался «Дивные диковины». Так гласила уличная вывеска. Потрясающе. Громилы Белинды оцепили его, никому ничего не запрещая, установив однонаправленный поток посетителей. Никто не жаловался. Эти парни добивались желаемого, просто стоя поблизости с суровым видом.
Внутри обнаружилось несколько покупателей, все в отделе заказов. Белинда оттеснила старшего из двух продавцов отдела бутафории. Судя по описанию Йона Сальвейшна, именно он обслуживал стариков, желавших бронзовые мечи. Белинда пододвинулась достаточно близко, чтобы ее жаркое дыхание и пышная грудь производили устрашающее впечатление.
– Сюда приходили двое мужчин, искавших бронзовые мечи. Кто они?
Продавец хватал ртом воздух, словно золотая рыбка, видя перед собой только ярко-алые губы и странные голубые глаза. Вот так и теряют традиционную ориентацию.
– Расскажи, пока можешь говорить, – мягким, нежным, пугающим голосом посоветовала Белинда.
Продавец пошлепал губами. Ураган обрушился на него с безоблачного неба. Он понимал только одно: возможно, это начало чего-то очень плохого.
– Рассказывай, – подстегнула его Белинда своим смертельно ласковым голосом. – Кто они?
– Я не знаю, мадам. Они не представились.
Я поморщился. Эго Белинды еще не было готово к «мадам». И, как и в случае леди Тары Чейн Махткесс, никогда не будет готово.
– Они что-то купили, – сказала Белинда.
– Да, мадам. Балахоны. И прочие церемониальные вещи. Лучшего качества.
– Которые нужно будет куда-то доставить.
– Нет, мадам. – Он снова глотнул воздуха. – Они сказали, что сами все заберут.
– Когда?
– Через неделю со вчерашнего дня. Они заплатили за приоритетное обслуживание.
– Они сказали, кто придет за заказом?
– Сказали, что придут сами.
Это было неумно.
Может, они вовсе не преступники. Или уверены, что за ними никто не следит.
Весь этот турнир казался таким анахроничным, так почему нет?
Белинда надавила еще, но ничего не добилась, помимо точного списка вещей, приобретенных стариками. Затем она выманила из пожилого продавца адрес кузницы, где клиенты заказали бронзовое оружие.
– Обычно мы сами заказываем мечи и продаем с большой надбавкой. Этих людей не волновала цена, но они были странными. От них мурашки бежали по коже. Я хотел, чтобы они убрались из магазина, поэтому отправил их в кузницу, куда мы отдаем особые заказы. Послал курьера, чтобы тот велел Тривиасу назначить большую цену, а лоховскую надбавку отдать «Дивным диковинам».
