Яна не стала объяснять, что мизантроп – это человеконенавистник, а не чья-то фамилия, и просто сказала:
– Я имела в виду, что он людей не любит, хозяин замка. Прямо, как Дракула. То есть, Дракула, конечно, любит, но чисто гастрономически…
Толстяк хихикнул.
– Да нет, ездят к нему всякие. И днем, и ночью. Гоняют, ревут моторами – жильцы жалуются. А вам лично чем я могу помочь?
Теперь важно не ошибиться и врать грамотно, а лучше – ответить вопросом на вопрос:
– А что наше начальство с вами успело обсудить?
– Какое-то новое суперволокно, чтоб Интернет у наших жильцов летал как ракета.
Яна предположила, что толстячок дурак, и принялась беззастенчиво врать:
– Конечно. Кабель гораздо надежнее, чем сигнал от спутника. Магнитные бури – и не работает ничего. Ветер повалил антенну – и опять ничего, а клиент нервничает.
Она аж покраснела – стыдно стало за засорение ноосферы бредом. Толстяк же неладного не заподозрил и спросил:
– Так где эти кабеля будут проходить?
Яна развела руками:
– Как провода, везде. Но для согласования с пожарниками мне нужны ксероксы планов домов. Дракулы – в том числе. У вас ведь они есть?
– У него фамилия странная. Кампариди, по-моему.
– Ого! Грузин, что ли?
– Черт его знает. Арсен Викторович. Имя армянское, фамилия греческая.
Яна чуть челюсть не уронила на пол: теперь сомнений нет, Ронин разговаривал именно с этим человеком, Арсеном Викторовичем!
– Придется минут пятнадцать подождать, пока я все отксерю. Извольте, – толстяк отворил дверь, приглашая Яну в холл, но она поднялась на порог и остановилась.
Идти или нет? Вдруг этот откормленный гном начнет приставать? Начнет – отобьюсь. Зато там можно подсмотреть много всего интересного. Если очень повезет, порыться в документах с план-схемами канализации.
Поблагодарив толстяка, она направилась за ним, изображая блондинку из анекдота, то есть улыбаясь и бестолково стрекоча:
– Я учусь на заочном отделении на архитектора. Вот интересно, тут же нет городской канализации?
– Нет, но местная центральная есть. Причем сделана на базе старой, еще чуть ли не сталинских времен. В те времена тут стоял какой-то важный объект, и коллектор отгрохали – что твои катакомбы. Потом часть засыпали, конечно, а часть использовали заново, только теперь она ни к чему не подключена.
Пока он тараторил, Яна прочла табличку на двери: Андрей Леонидович Курочкин. Вот и познакомились, гражданин Курочкин. В кабинете было прохладно от кондиционера, пахло кофе и противным парфюмом. Так, по представлению Яны, должен пахнуть злой начальник.
Она села в кресло поближе к выходу, положив папку на колени. Курочкин обошел стол, открыл стеклянный шкаф и принялся рыться в папках. Яна продолжила забрасывать его бестолковыми вопросами:
– А куда же девается содержимое канализации, когда его делается много? Оно же… плохо пахнет. Оно же само не переработается.
Толстяк снова захохотал, положил папку на стол, вынул лист с чертежом, сунул в ксерокс и проговорил снисходительно:
– Здесь очень сложная система, и засорится она не раньше, чем через двадцать лет.
– Ну а через двадцать лет? – упорствовала Яна.
– Приедет машина и увезет нечистоты.
– Прямо сюда приедет? А запах…
– Не сюда, конечно. Там, за забором, недалеко от будки охранника, есть люк. Через него и будет производиться… кхм… отсос нечистот.
Тихонько стрекотал ксерокс. Билась в стекло огромная черная муха. Яна жадно смотрела на копии чертежей и молилась, чтобы плюс ко всему там была схема канализации, через которую можно попасть на территорию коттеджного поселка, желательно – поближе к замку Дона. В том, что это нужное место, она уже не сомневалась.
Эх, знали бы жильцы элитного поселка, какая у них бестолковая, в смысле соблюдения секретности, администрация! Отксерив документы, Курочкин протянул стопку листов, пахнущих свежей краской. Яна заулыбалась, сгребла листы и спрятала в папку.
– Спасибо вам огромное! А то начальники такие разини… Знаете, что они сейчас делают вместо работы? Грибы собирают!
– Безобразие! – покачал головой толстяк. – Хотите кофе со сладеньким?
Не дожидаясь согласия, Курочкин поставил на стол тарелку с печеньем, конфетами и шоколадом, тотчас с хрустом сжевал вафлю, облизнулся. Яна поднялась:
– Мне пора. Должен же хоть кто-то работать! До свидания и еще раз спасибо!
Шагая по мелкой гальке, в которой немного вязли ноги, Яна сгорала от желания изучить чертежи прямо сейчас, что смотрелось бы подозрительно.
