Барри с ужасом увидел, как однорукий доброволец пальцами ткнул в глаза старика в фермерском комбинезоне.
Где же помощники шерифа? Добровольцы явно брали верх, когда наконец подоспели блюстители порядка, с сиреной и мигалкой. Им пришлось вылезти из машин на приличном расстоянии от ворот: ближе дорогу перегораживали автомобили горожан. Металлические крыши и ветровые стекла отражали огни мигалок. Все вокруг залил неестественный, по-цирковому яркий свет. В мегафон загремел искаженный помехами голос:
– Разойдись! Разойдись!
Помощники шерифа с дубинками принялись разгонять толпу, хватая и арестовывая тех, кто не желал прекращать драку. Добровольцев задерживать никто не пытался. Молчаливые люди без рубашек, многие в крови и синяках, вновь построились и зашагали в глубь поселка.
Барри посмотрел на Хитмэна. В мерцающих красно-синих сполохах он увидел, что шериф улыбается.
Фрэнк незаметно втиснулся между Морин и Барри.
– Я слышал, ты хотел поиметь мою жену, – шепнул он.
– Элизабет Дайсон пожаловалась на тебя в правление, – произнес возле другого уха Нил Кэмпбелл. – Говорит, в день похорон Рэя ты принудил ее к оральному сексу.
– Вранье! – заорал Барри. – Вы оба лжете!
Мужчины загоготали и мгновенно исчезли в толпе.
Кто-то, проходя мимо, задел Барри плечом, и тут же его толкнули в спину. Вокруг творился хаос. Происходящее напомнило Барри финальную сцену фильма «День саранчи».
Хоть бы одно дружелюбное лицо увидеть – Майка или кого-нибудь из гостей Рэя. Но со всех сторон смотрели враждебно настроенные незнакомцы. Такое единодушие наводило на мысль, что это делается по чьему-то приказу.
– Подожди здесь, – сказал Барри жене и двинулся туда, где стояли члены правления.
Старики смотрели на него. Морщинистые лица сохраняли глубокую серьезность, хотя в глазах искрилось веселье.
Приблизившись, Барри понял, что дело не в освещении – старики действительно выглядели своеобразно. Лиз была права, тут что-то кроется.
– Вы, должно быть, Барри Уэлч, – проговорил председатель.
Барри наставил на него указательный палец и рявкнул:
– Не вздумайте со мной шутки шутить!
Джаспер Колхаун кивнул с легкой улыбкой.
Барри сильно толкнули в плечо. Он обернулся, но так и не смог разглядеть в толпе, кто на него налетел. А когда вновь повернулся к правлению, возле сосен никого не было.
Старики исчезли.
И сейчас же погас свет в будке охранника. Красно-синие мигалки удалялись одна за другой – сотрудники шерифа увозили арестованных. Правление словно растаяло в воздухе. Как они ухитрились? Трудно представить, чтобы эти напыщенные старцы удрали бегом через лес в развевающихся мантиях.
– За вами следят, – сказала какая-то женщина.
Барри узнал старушку из дома рядом с теннисным кортом. Он так и не понял, хотела она его по-дружески предостеречь или, наоборот, запугивала.
Барри вернулся к Морин, кипя от злости. На него косились хмуро и подозрительно.
Жена разговаривала с Майком и Тиной.
– Все в порядке? – спросил Майк.
Барри помотал головой.
– Что ты сделал? – спросила Морин. – Что ты им сказал?
– Это война, – ответил Барри.
Морин закончила печатать ответы на пять жалких имейлов, которые пришли на ее веб-страницу за последние три дня, причем прекрасно сознавала, что их авторы не заключат с ней контрактов. Печально видеть, что проект, на который потрачено столько времени и сил, не оправдывает ожиданий.
Спасибо, хоть калифорнийские клиенты ее не бросили.
Морин откинулась на спинку стула. Уходить от компьютера не хотелось. Здесь, по крайней мере, можно притвориться, что ты не жительница Бонита- Висты, а простой бухгалтер в самой обыкновенной фирме, и все, что происходит за стенами дома, тебя совершенно не касается.
Барри все еще злился и хорохорился, однако не мог скрыть тревоги.
– Может, все-таки пора признать поражение и вернуться в Калифорнию? – спросила Морин.
Вот этого не нужно было говорить.
– Кто даст мерзавцам отпор, если не мы? – спросил муж с пафосом. – Ты готова бросить Лиз и остальных запуганных жителей? Мы заботимся не
