– Господи Иисусе! – воскликнула женщина богохульно, но к месту. – То есть вы думаете так же, как и они, но просто хотите подойти вежливее!
Кэмпбелл улыбнулся, стараясь смягчить впечатление.
– Знаете, меня редко считают вежливым.
– Да, и я вижу, почему. Ладно, давайте об этом не будем. Вы кем работаете?
– Инженер-робототехник.
– А, мой сын как раз такое изучает! – сообщила женщина, уже дружелюбнее. – И где работаете?
– В парке «Ваймангу».
– То еще местечко! – Женщина раздраженно тряхнула головой. – Знаете, это меня больше всего достает в гребаных беженцах-янки! Замусорили наше чудо природы креационистской чепухой!
Она глянула резко.
– Инженер-робототехник, надо же! Наверное, возитесь с аниматронными Адамом и Евой, динозаврами и прочим мусором?
Она расплющила пластиковую чашку в ладони и в сердцах швырнула ее на пол. От такого приступа злобы Кэмпбеллу стало не по себе.
– Экспонаты вовсе не портят окружающий пейзаж. Их немного. Полдюжины аниматронов, несколько роботов. Большинство презентаций – виртуальные: программы, которые посетители могут загрузить в свои устройства.
Женщина скривилась, покачала головой и отвернулась, надев видеоочки. Джон пожал плечами, выглянул в окно. Клонящееся к закату солнце высветило равнины, столовые горы и каньоны, и вскоре внизу показалась огромная, чрезвычайно глубокая долина. Кэмпбелл заметил, что женщина потянулась к окну, и откинулся на спинку, позволяя ей взглянуть. Она, сдвинув очки на лоб, смотрела, пока Гранд-каньон не скрылся из виду.
– Не слишком похоже на Ваймангу, а? – заметила она.
Кэмпбелл обнаружил, что заговорщицки усмехается.
– И вы правы! Я не верю в креационистскую геологию.
– Во что же вы тогда, скажите на милость, верите?
– В Библию. А это значит, что я верю и в Творение, и в Потоп, и в даты, указанные в Писании. Но я попросту считаю, что искать свидетельства тому – самонадеянно и предосудительно. Богу следует верить на слово.
– То есть вы не верите в то, что окаменелости оставил Потоп?
– Не верю.
– Как же вы их объясните?
– Их не нужно объяснять. Но замечу, что нет оснований считать их останками животных. В земле мы находим всего лишь камни в форме костей.
Женщина посмотрела на него с удивленным интересом, словно не верила своим ушам.
– То есть камни с отпечатками перьев и кожи, окаменелые следы…
– Вы же сами сказали: камни.
– То есть Бог оставил их, чтобы испытать нашу веру?
– Нет, конечно! Как можно такое утверждать? До того как люди поверили, что это не просто камни, а окаменелые останки, их искренне считали природными камнями. Веру в Бога это нисколько не тревожило.
Женщина хлопнула себя ладонью по лбу.
– И как же вы объясните звезды? Они же в миллионах световых лет от нас!
– Откуда мы знаем, что они в миллионах световых лет от нас?
– Измеряя параллакс!
– Замечательно, – одобрил Кэмпбелл. – Большинство людей и не знают, как измеряются такие расстояния, просто верят, потому что им так сказали. Но ведь астрономы, измеряя параллакс, всего лишь измеряют углы между пучками света. А потом предполагают, что лучи произошли от небесных тел наподобие нашего Солнца. Но ведь доказательств этому нет.
– Как же нет? А спектры звезд, показывающие их состав?
– Но это спектры пучков света, не более того.
– Но ведь у нас теперь есть космические телескопы, мы видим планеты. Черт возьми, даже видим облака и континенты на планетах размером с Землю через этот, как его там, с летающими по орбите частями…
– Телескоп Хойла. Который тоже всего лишь сводит воедино пучки света.
– А они открывают виды планет и звезд!
– Попросту Бог создал таким образом эти пучки света – и, конечно, не для того, чтобы дурачить нас. Он явил нам Свою мощь и величие, Свою безмерную созидательность. Он же поведал нам, что создал светила небесные. Кого же винить, если мы вдруг делаем ничем не обоснованные предположения, что свет исходит от миров и звезд, о которых Бог ничего не поведал нам?
