Незваные гости

постараться не пропустить этого человека. А потом ему все равно придется пытаться уговорить его или ее не уходить к Аджани — невзирая даже на то, что это был бы единственный известный Джеку путь наверняка уберечь Прибывшего от постоянной смерти. Правда была отвратительна, но оставалась правдой: работай они на Аджани, они были бы полностью избавлены от смерти. К сожалению, тогда они оказались бы в неоплатном долгу перед единственным во всем Пустоземье человеком, которого Джек с радостью убил бы, даже если бы для этого пришлось пожертвовать собственной жизнью.

ГЛАВА 5

Открыв глаза, Хлоя обнаружила, что лежит навзничь, глядя в небо, имеющее какой-то странный вид. Хотя она не могла сообразить, где находится, но все же была уверена, что это не Вашингтон, округ Колумбия. Пусть она так и не успела осмотреть весь город за те несколько месяцев, которые прожила там, но смело могла бы поручиться, что в сердце столицы нации нет ни песчаных холмов, ни полей, на которых растет что-то вроде хлопка.

Пошевелить она могла только головой. Все остальное тело, ниже шеи, ощущалось как онемевшая конечность. Она попыталась пошевелить ногами, но лишь слабо дернулась, как будто ее тело пыталось, но не могло совершить движение. Она чувствовала щекотку от пота, стекавшего по коже, как будто какая-то козявка ползла, но не могла поднять руку, чтобы вытереть каплю.

Чтобы отогнать панику, она попыталась изучить то, что попадало в поле ее зрения. Справа простиралась голая пустыня, отгороженная внушительным, но странным на вид металлическим забором. Между пустыней и полем тянулась разбитая колесами грунтовая дорога. Кустики хлопка были усеяны белыми клочками, но они, в отличие от настоящих хлопковых коробочек, совершенно не казались колючими.

А прямо над нею небо казалось… неправильным. В основном оно было голубым, каким и полагается быть небу, но солнце стояло высоко, как в полдень, и все же голубизна была пронизана красными и пурпурными закатными полосками. Поглядев налево, Хлоя нахмурилась: там в небе висели две луны.

Чем больше она смотрела по сторонам, тем сильнее подозревала, что у нее галлюцинации; вот только с тех пор, как она в последний раз курила дурь, а тем более принимала что-нибудь такое, от чего бывают цветные галлюцинации, прошло очень много времени. Минувшей ночью она нарушила свой обет трезвости, но такого, чтобы за этим последовало бы что-то более серьезное, просто быть не могло. И было совершенно не похоже на то, что она где-то хлебнула какого-нибудь ядовитого самогона или чего похуже. Она сидела в баре, где даже коктейли смешивали из высококачественного дорогого пойла.

Способность шевелить головой постепенно распространялась ниже. Хлоя пошевелила пальцами и вытянула руки. Ощущение мурашек под кожей показалось ей отличным признаком. Она потрогала кулон, который носила на цепочке, подарок ее тети за пять лет трезвости. Трезвости, закончившейся вчера вечером.

Последним, что осталось у нее в памяти, был бар, полный солидными людьми в дорогих костюмах, где она пила что-то до неприличия дорогое. Вообще-то она, можно сказать, не бывала в таких местах, но этот бар первым попался ей на глаза после того, как она увидела, что ее жених Эндрю и его босс трахаются, словно пара взбесившихся кроликов. Она вышла из своей квартиры, квартиры, куда он переехал всего месяц назад. Она даже дверью не хлопнула. Она оставила их трахаться в своей квартире и несколько часов бродила по улицам, пока ее не привлек теплый свет витрины бара. Много лет она даже не думала прикасаться к спиртному, но сейчас ей оставалось либо это, либо возвращение домой, к постели, в которой она больше не могла спать. Она вошла в бар, заказала выпивку, одну, потом еще и еще, не отвечала на звонки Эндрю — это она помнила хорошо. А потом провал до тех пор, пока она не очнулась там, где сейчас лежала.

— Я говорил тебе, что она должна быть где-то здесь, — произнес мужской голос.

Хлоя повернула голову и увидела мужчину, который, казалось, сошел с экрана второразрядного вестерна, одетого в заплатанные коричневые брюки и простую рубашку, застегнутую до горла.

— Джек, перестань выпендриваться. — На женщине, стоявшей рядом с ним, была странная юбка, обрезанная спереди выше колен, а сзади прикрывавшая щиколотки. Этот удивительный покрой оставлял на виду обувь, похожую на поношенные сапоги из красной кожи со шнурованным голенищем почти до колена. Дополнялась эта юбка облегающей блузкой с глубоким вырезом, который оставлял на виду куда больше плоти, чем самый смелый из купальников Хлои.

Женщина протянула Хлое руку.

— Меня зовут Китти.

— Что-то галлюцинация у меня слишком правдоподобная, — пожаловалась ей Хлоя.

— А это Джек… потому что в сказках если балбес, то обязательно Джек, — продолжала Китти, не дождавшись ответа Хлои. Руку она держала так же, протянутой. — Поднимайся. Раньше или позже, это все равно будет одинаково больно.

Хлоя вновь не отреагировала. Тогда женщина наклонилась, сама схватила ее за руку и вздернула на ноги.