– Разумеется, помогу. Что я должна делать?
Следуя указаниям воронов, Джастин разделся до трусов и уселся, скрестив ноги, на кровати.
– Они заявили, что главное – остановить всякого, кто попытается отвлечь меня. Не пускай никого в комнату. И открой окно, пожалуйста!
Мэй поглядела на маленькое окошко под потолком. Оно пропускало свет, но чтобы в него пролез взрослый человек, да еще и без лестницы? До окна дотянуться надо! Но Мэй все-таки сумела его отворить, взобравшись на кровать. А потом отошла к двери и заняла оборонительную позицию.
– А теперь? – спросила Мэй.
– Если бы я знал.
«Расслабься, – проговорил Магнус. – Отпусти свои чувства на волю. Думай о том, что становишься мной».
«Ты превратишь меня в птицу?» – уточнил Джастин.
«Не совсем. Давай, пробуй! Сосредоточься на моем теле: на крыльях, на полете, на моей сущности».
Задача оказалась сложной – и не только потому, что речь шла о магическом трюке. Джастин никогда не видел Магнуса во плоти, хотя, нет, видел, но лишь одно краткое мгновение. В ночь пожара. Но Джастин решил не сдаваться, а попытался сосредоточиться на воспоминании. И на том, что ему было известно о вороне – о его природе и личности. Магнус руководил им, инструктируя, как дышать, и вскоре комната растаяла. Тело наполнили немыслимая эйфория и ощущение непередаваемой силы. Почему-то сразу вспомнился кайф от сомнительных наркотиков, которые Джастин пару раз покупал у мутных дилеров.
Внезапно Джастин почувствовал вокруг себя иную среду, словно он прорвался через барьер или вынырнул из воды. Вокруг проявились очертания комнаты, причем более четкие, чем раньше, он осмотрелся вокруг и увидел… себя.
Вот он. По-прежнему сидит на кровати, ноги скрещены. А глаза как у коматозного наркомана – пустые, невидящие! Джастин заволновался и стал терять контроль над своим состоянием, но Магнус опять заговорил, и голос его звучал успокаивающе.
«Это просто твоя обычная человеческая оболочка, – произнес ворон. – Сейчас мы делим с тобой мое тело. Все самое важное, твои душа и сущность, находятся внутри меня. Но ты в безопасности. Ты вернешься в свой физический облик… со временем».
Джастин поморгал и вдруг сообразил, что летает по комнате кругами, то скользя, то зависая над кроватью. А вскоре выяснилось, что у него большие черные крылья! Мэй стояла у двери и смотрела на него как зачарованная. В ее глазах не было страха, но она, наверное, поверить не могла, что превращение произошло по-настоящему.
«Она нас видит!» – воскликнул Джастин, обращаясь к Магнусу.
«Да. Сейчас мы оба пребываем в моем физическом теле. У тебя, к сожалению, нет навыков, чтобы пребывать в моем невидимом теле».
«А что это за восторг, который я чувствую? – осторожно спросил Джастин. – Прямо блаженство! Оно возникло от того, что быть вороном – классно?»
«Конечно», – важно ответил Гораций.
«Ты что, тоже с нами?» – ужаснулся Джастин.
Магнус ответил:
«Нет, но мы неразделимы, как неразделимы мысль и память. Что же до переполняющей тебя эйфории, то ты начинаешь осознавать, каково это – открыть себя Одину. Ладно, хватить медлить! Ты не сможешь пробыть в птичьем облике всю ночь, нам пора!»
Джастин вылетел в открытое окно, провожаемый ошалелым взглядом Мэй. Но кто же управляет телом, он или Магнус? Они мчались в сгущающейся темноте к огням Дивинии, и порой Джастина посещала уверенность, что только он – хозяин этих мощных крыльев. В то же время иногда он ощущал себя пассажиром в самолете. Так или иначе, острое чувство блаженства не оставляло его ни на минуту.
«Надо же, раньше ты искал нечто позабористей, чем алкоголь, и приятнее, чем объятия женщины, – вымолвил Магнус. – А всего-то нужно было отдать себя богу, который тебя призвал. Разве второе – не проще?»
«Все весьма спорно, – возразил Джастин. – Когда я выпиваю, я себя контролирую. Я всегда могу бросить женщину. Но что-то мне подсказывает, что, «отдавшись» Одину, я из его объятий уже не вырвусь».
«А ты и не захочешь», – заверил его Магнус.
Больше они не говорили, только рассекаемый крыльями воздух свистел. Даже если бы Джастин не смотрел сейчас зоркими глазами ворона, он бы без труда различил их цель. Сверкающий огнями храм блистал в ночи. Он возвышался над серыми скучными зданиями и был прекрасно различим с высоты. Но как понять, какое из окон – личные апартаменты Великого Ученика? Но Магнус ориентировался в пространстве лучше Джастина. Он уверенно спикировал вниз и быстро преодолел лабиринт башенок и откосов крыш.
«Есть, правда, небольшая проблема. А вдруг ему разонравилась вечерняя прохлада? – сообщил Магнус. – Тогда наше увлекательное путешествие окончится ничем».
Они обогнули угол храма, и перья взъерошил ветер: ясно, они заходили на посадку. Впереди возникло то самое панорамное окно, напоминающее потрясающую картину, которую Джастин увидел вчера в музее. И оно оказалось наполовину открытым! Магнус нырнул вниз и приземлился на край
