личной безопасности. Придется первое время его держать под надежной охраной, чтобы народ не устроил над ним самосуд. Кстати, на охране настаивал сам «Главноуговаривающий». Уж больно он был напуган. — Сталин посмотрел в мою сторону, — Скажите, Александр Васильевич, а как в ваше время большевики взяли власть?
Я помялся. — Иосиф Виссарионович, в Петрограде свержение правительства Керенского прошло без особых эксцессов. Если не считать эксцессом разгром винных подвалов Зимнего дворца, и грандиозную пьянку, этак, на сотен пять персон. Жертв было мало.
Вот в Москве дело дошло до уличных боев. Там были большие потери. А, в общем и целом, к началу революции выяснилось, что правительство Керенского уже настолько всем осточертело, что за небольшим исключением, сражаться за него и умирать никому не хотелось. Но вот смута и последующая за ней гражданская война повлекли за собой многомиллионные жертвы.
Сталин, задумался, потом улыбнулся, и налил мне и Ирине по полстакана вина. Потом он, посмотрев на красное вино в стакане, сказал,
— Товарищи, давайте выпьем за то, чтобы на этот раз, с вашей помощью в России все обошлось малой кровью, а лучше совсем без нее, и нам не пришлось воевать со своими соотечественниками на радость европейским капиталистам. Лучше строить, чем разрушать, лучше улыбаться, чем плакать, лучше любить, чем ненавидеть. За нашу Советскую власть…
И мы выпили вместе со Сталиным.
12 октября (29 сентября) 1917 года, Петроград. Суворовский проспект, дом 48
После того, как весь тираж нашего вечернего номера был напечатан, сфальцован и упакован в пачки, мы решили немного отдохнуть и перекусить. Сразу скажу, несколько пачек с газетами, на самой верхней из которых Сталин поставил свой автограф, ждали оказии, чтобы отправиться на эскадру. Если бы удалось переправить одну такую газетку обратно в наш две тысячи двенадцатый, у публики был бы шок и когнитивный диссонанс.
Для принятия пищи товарищ Сталин предложил нам отправиться на 10-ю Рождественскую, к Аллилуевым, а я — на Суворовский, где расположились наши бойцы. Мы решили начать с Суворовского. Во-первых, надо было узнать, не поступила ли новая информация от адмирала Ларионова, а, во-вторых, необходимо было переговорить со Сталиным с глазу на глаз. Это можно было сделать лишь на Суворовском — в квартире Аллилуева было слишком много людей, которым не стоило знать ни о нашем иновременном происхождении, ни об уже произошедшем перевороте. А то желающих во власть много, набегут — замучаешься их отшивать. А ведь у каждого из них в голове свои тараканы — хорошо если только их фантазии продвигаются не дальше национализации всех женщин.
Мы вышли на улицу. Толпа у входа в типографию уже рассосалась. Все желающие купить спецномер, уже купили его, и теперь на Шпалерной и Кавлергардской кучками стояли люди, читающие вслух «Рабочий путь», и тут же, наподобие «пикейных жилетов» из «Золотого теленка», обсуждающие подробности сражения в Моонзунде.
Мы отпустили караул волынцев, стоявший в оцеплении и обеспечивавший нашу безопасность, и броневики. В благодарность мы дали и тем и другим по десятку номеров нашего спецвыпуска. Солдаты, забросив винтовки на плечо, гурьбой побрели по Шпалерной. А броневики, окутавшись черным дымом, потарахтели в сторону Смольного.
Ну а мы со Сталиным, Ириной и штабс-капитаном Якшичем, который все это время тихонечко сидел на стульчике в типографии, наблюдая за нашей работой, уселись в «Руссо-Балт» и поехали на Суворовский. Сержант Кукушкин, вместе со своими орлами, загрузился в прикомандированный генералом Потаповым грузовичок, и запылил за нами следом.
На Суворовском наши «мышки», как оказалось, не теряли время даром. Они успели сбегать на находящийся неподалеку Мальцевский рынок, и выменять на пару газовых зажигалок кое-что из продуктов. Сюда же добавили несколько банок из сухпая… В общем, к нашему приходу поздний обед, или уже ранний ужин, был готов.
Сержант Свиридов принял с «Кузнецова» несколько радиограмм. Я быстро их прочитал. Переговоры с Дзержинским, Бонч-Бруевичем и примкнувшим к ним адмиралом Пилкиным шли успешно. Виктор Сергеевич сумел их убедить в том, что альтернативы большевикам нет, и в настоящее время, не предвидится.
За истекшее время наши самолеты успели совершить по несколько налетов на Либаву и другие порты Балтики. Уничтожены портовые сооружения, базы авиации, станция германских цеппелинов, командные центры противника. В Либаве, Данциге и Кенигсберге в портах горят угольные склады. Авиабомбы ЗАБ-500 ТШ — это страшная сила, тот кто их выдумал, был настоящим пироманьяком. Даже если немецкое командование и вернет линкоры в восточную часть Балтики, то их совершенно нечем будет бункеровать.
Судя по перехваченным телеграммам немцев, среди высшего сухопутного и морского командования нарастает паника. Сам кайзер, находящийся в своей ставке в Кройцнахе, вызвал к себе ушедшего в отставку в марте прошлого года Альфреда фон Тирпица. Возможно, что Вильгельм, учитывая
