Затаился и затих… опять на «З» слова лезут в голову, опять про игроков, фанатов…
Маскировка +30.
Я смотрел на деревню – ждал, не полыхнет ли где зарница телепорта, не явится ли кто за мной следом. Есть у меня тягостное чувство овцы, которую пасут. И своим маневром «вспышка» я очень сильно надеялся оторваться от возможного преследователя – хотя бы потому, что у него может и не оказаться под рукой такого количества свитков переноса. Названия шептал я очень тихо, надолго нигде не задерживался.
Зачем я так делал? Не ради себя. Я не хотел подставлять одну ОЧЕНЬ красивую и ОЧЕНЬ опасную девушку.
Как только одна столь же опасная черноволосая тиранша начала интересоваться костяным колечком, так с тех пор мне кошмары и снятся. Не хочу приносить беду в эту мирную деревушку. Не хочу приводить сюда незваных гостей.
Выждав четверть часа и не увидев никого, кроме сонных жителей и старого знакомца Стехана, куда-то укатившего на повозке, запряженной рыжим жеребцом с белыми носочками, я чуток успокоился. Проделал в стоге сквозную дыру и, выбравшись с другой стороны, рванул что есть мочи к ближайшему кукурузному полю, искренне надеясь не наткнуться на распятых на крестах людей и странных детишек с ножами в руках – читал я как-то книжицу «Дети кукурузы», все время ее теперь вспоминаю, когда вижу растущую кукурузу…
Но обошлось. Я обнаружил лишь благодушно хрюкающую жирную свинью, живущую по принципу «жри все, что перед тобой» и топающую по полю куда-то в неизвестность. За полем был холм, за ним еще холмик, потом низинка и овраг, затем большой холмище с храмом и кладбищем. Туда-то я и направлялся.
Искомую могилу отыскать удалось быстро.
Место упокоения старого рыбака Джогли изменилось мало – исчезли пять масляных плошек светильников, а цветов все так же много, все как один свежие, принесенные недавно.
– Деду-у-уля, – тихонько позвал я, наклоняясь к грубо отесанному каменному надгробию. – Эге-ге-е-ей! А я тебе винца принес! И цветочков!
В ответ тишина, лишь где-то далеко злорадно захохотал какой-то зверек, чтоб ему собственным хвостом подавиться.
– Деду-у-уля…
Ну да, глупо надеяться, что все получится так легко. Однако я хотя бы попробовал, что уже идет в зачет к моральному успокоению.
Вытащив свечи, сгрузил их у могилы, у надгробия положил принесенный букет цветов, туда же поместил бутылку вина и каравай хлеба. Надо уважать покой мертвых – пусть даже цифровых и ненастоящих. Из второй бутылки отхлебнул сам, не забыв чокнуться горлышком с надгробием. Открыл наугад книгу «Призыв духов для чайников», прочел одну строчку:
«Духи бывают крайне зловредны, зловещи и злорадны».
Буква «З» меня сегодня просто преследует…
Но вообще святая правда – дедуля той еще ехидной был.
– Что ты делаешь у могилы моего отца? – холодный голос заставил выступивший пот заиндеветь, а улыбка так и вовсе застыла на моем лице, а затем с тихим хрустом треснула.
– Привет, – не успев обернуться, произнес я. – А я тебе конфеток в подарок принес. Рахат-лукум называется. Ты, главное, не торопись и не делай из меня шиш-кебаб.
– Ты пришел отдать дань уважения? – Медленно и неспешно, как огромный тигр вокруг блеющего и писающегося козленка, меня обошла грациозная девушка, мимоходом опалив меня взором зеленых глазищ. Ее руки пусты, скрещены у живота. Кстати, животик увеличился раза в три, теперь беременность не скрыть никаким макаром. Да и роды, кажись, не за горами и даже не за холмами. Тут, не дай боже, споткнется случайно – и на тебе преждевременные схватки.
– И это тоже, – ответил я, ни в коем случае не собираясь лгать. – А еще хочу я нарушить его покой.
– Мертвых тревожить нельзя!
– Если бы я не потревожил покой твоего мертвого отца, тебя бы обвинили в его убийстве! – парировал я, почувствовав накал в голосе девушки. – Позволь мне сначала все объяснить, Алишана. Если мои слова не покажутся тебе справедливыми, я просто уйду.
Красотка со жгучим взором помедлила, недовольно скривила прелестные губки – похоже, она капризна до жути, как и каждая красивая женщина, – и наконец едва заметно кивнула:
– Говори.
– Спасибо. Но сначала хочу предупредить: тебя ищут, – вспомнил я самое важное. – Или же мне так кажется. Алишана, что ты знаешь о Черной Баронессе? У нее такие же черные волосы, как у тебя, карие глаза, милая улыбка, повадки дикой кошки, звериный оскал и кровожадность крокодила. В общем, она очень сильно похожа на тебя.
Ответа я не ожидал, просто раскачивался перед речью, выбрасывая фонтан мало что значащих слов. Но, к моему удивлению, ответ я получил:
– Знаю. Она чужеземка. Как и ты. Назвалась Черной Баронессой. Но у нас она была известна под другим именем. Мы звали ее Черфу Гха Мула Кору, что в переводе на ваш язык означает «Чистильщица выгребных ям». Так же часто ее звали Колту Ла Руку, что означает «Поедательница отбросов». Она
