представляешь, как чешутся у меня руки отправить в бездну хоть одного гада.
Воин равнодушно пожал плечами.
– Два меченых и один труп, думаю, это небольшая расплата стаи за вызов.
– Я не об этих тупицах, что не смогли сделать все по-тихому, – раздраженно огрызнулся вождь, – пусть попарятся на рудниках, клизма шунтирования промоет дурь из головы. А как поумнеют, выкуплю у «законников». Я говорю о вашей зверушке!
Видя недоумение во взгляде Немезиса, вождь распалялся от распираемого изнутри негодования:
– Вы зарвались, красноглазые. Лезете со своими законами во все дыры! Подмяли корпорантов и пасете, как овец. Никто не возражает. Это ваша поляна. Но чего лезете в стаи?! Кланы всегда жили по своим законам, и нам никто не указ. Ни корпы, ни гребаный Орден. Мы будем жить так, как считаем нужным!
С усилием успокоившись, вождь обошел широкий стол и плюхнулся в командирское кресло.
– Что вы к нам лезете? Зачистили Упырей под ноль. Понятное дело, те зарвались со своей дурью. А мы чем насолили?! Я к вам на планету лезу? Я прихожу к тебе домой и говорю, как тебе надо жить? Диктую свои законы? Нет. Даже и не думаю. Когда же вы подавитесь кровью и перестанете лезть во все дыры?!
– Любой индивидуум или группа, приносящие невосполнимый урон человеческому обществу, подлежат «просвету».
– Ну и какой же я такой вред причинил ЧЕЛОВЕЧЕСТВУ, что половина моего флота превратилась в груду металла, и стая лишилась трети ветеранов! Конченой дурью не балуемся, от работорговли отошли, так чего ВАМ еще надо?
– На вас решения Совета нет, – раздраженно ответил Немезис, не понимая, куда клонит вождь своим эмоциональным всплеском. – Если ваша деятельность не нарушает трех законов Ордена, нет цели для «просвета».
– Очень интересно, – зло усмехнулся вождь, – тогда чья это зверушка резвится… Ли, готово? Врубай!..
Когда Крафт уяснил, зачем явился Немезис, то облегченно улыбнулся. Возвращение долга звучало не так буквально, как в послании. Что-что, а организовать встречу не составило труда. Тем более что Волки сами горели желанием поговорить по душам и разобраться, что за «беспредел творят красноглазые», и за что стая «огребла ни за что» как раз в тех координатах, что так интересовали воина.
Но чем больше Крафт слушал старого знакомого, тем больше не понимал происходящего диалога. Стая приписывает Ордену полномасштабные зверства, едва ли не «просвет» стаи, а единственный их воин оказался здесь совсем недавно. И слушая ответы Немезиса, торговец все больше недоумевал.
Тем временем освещение в рубке погасло. В центре темноты засияла громада планеты-гиганта с подвижными прожилками водородных бурь атмосферы, а вокруг кружили горошины спутников, и как раз девятый показался в центре.
Белоснежная поверхность придавала спутнику сходство с жемчужиной. В кадре показался обтертый временем и разгильдяйством добывающий комплекс, с конструктивом даже не слышавший о принципах аэродинамики. Неравномерными выхлопами разнокалиберных дюз платформа стремилась плавно зайти на орбиту жемчужины, а навстречу ей поднимался такой же близнец, только тянущий гирлянду цистерн из болванок свежей выплавки.
Шелест приветствий в эфире сменился паническим вскриком пилота и отборной руганью операторов добытчика. Обычная встреча двух буксиров нарушилась резким маневром ухода с орбиты пустой платформы.
Из тени спутника выплыл хищный силуэт «Акулы». Потушенные габаритные огни, отсутствие фиолета кокон-поля успокоило шахтеров, но когда эсминец украсился выхлопом маневровых двигателей, пилоты запаниковали.
Разом вспыхнули отстреливающие заряды, и цистерны рассыпались брошенными бусами. Сжигая ресурс маршевых двигателей в ноль, платформы удирали с пути боевого корабля.
– Когда мне доложили о брошенном эсминце, я вначале не поверил, – мрачно пробасил Рык, пройдясь вокруг проекции, просунул руку в объемную картинку. – На корабле не работали генераторы кокон-поля, а вот эти сквозные пробоины нарушили геометрию, и никакой герметичности тут не могло быть в помине…
Разводы от помехи улеглись, и на корпусе проступили рваные изгибы глубоких борозд на треть корпуса, словно эсминец вырвался из клыкастой пасти гигантского зверя.
– Такой подарок, да без кокон-поля. Не иначе Бездна услышала наши молитвы и побаловала своих детей щедрым подарком. Эх, лучше бы за торгашом погнался…
Картинка дрогнула, и запись пошла с другого спутника.
Три пиратских крейсера в окружении роя черных «крестов», виражами сумасшедших пчел стремительно заняли позиции для заключения эсминца в сферу.
Заняв вершины треугольника, крейсера прикрывали свору истребителей, готовых покусать зверя, а если дернется, то загрызть добычу насмерть. Рои «крестов» налетели с трех сторон и, маневрируя в опасной близости от обшивки, провели разведывательный полет без потерь.
– Вроде бы корабль не живой. Рубка пуста, на панорамных палубах темно. Ни одного светящегося иллюминатора… но кто же произвел маневр разворота?
