слишком уж близко погрузившуюся в работу с пленницей. – Она не спит. Да, да… Вообще ни разу не уснула. Мозг работает, как у дельфинов, одно полушарие бодрствует, второе отдыхает. Я проводила тесты на умственное развитие и получила поразительные результаты. Скорость мышления просто потрясающая. Любой лабиринт, головоломки проходит просто в секунды, а скорость усвоения информации поражает воображение.
– Что и отразилось на строении мозга, – вмешался Ригель, не разделявший воодушевления коллеги, – она такой же человек, если сравнить макаку и гориллу. Кстати, последняя аналогия не в нашу пользу. В отличие от нас, ей доступны более восьмидесяти процентов мозга. Стенки клеток истощены до предела, что едва справляется с удержанием протоплазмы, а нейронные связи такие прочные, что услышав или увидев хоть что-нибудь, она не забудет это, даже если бить кувалдой по голове.
– Разве не чудо!? Они помогут нам победить болезни! Прощай, старческий маразм, это же вечная молодость!
В зале воцарилась тишина. Оглядывая всех горящим взором неземной радости, Лайма натыкалась на хмурые лица, отводившие взгляды в сторону. А Ригель заключил:
– Но какой ценой? Лайма, очнитесь! Мы еще ничего не знаем, кто они и что им нужно. И вообще, откуда они взялись, а вы уже распростерли объятия…
– Из-за таких, как вы, Ригель, и начинаются все конфликты и войны. Вы ни во что не верите, во всем видите угрозу… Это первые признаки шизофренического синдрома.
– Это естественное опасение! А вот…
Дискуссия перешла на личности и потеряла для Немезиса всякую ценность. Оставив профессоров выяснять отношения, он поднялся в рубку штурмовика и слился с крейсером в единую систему.
Космос заиграл всеми цветами спектра. Ощущение слияния взорвалось водопадом раздражителей от текстов и столбцов информации. Эта телеметрия мешала естественным ощущениям. Сейчас он просто чувствовал биение каждого генератора, как свое сердце.
Он был един. Огромные туши транспортов были телом, крейсера были руками, а истребители острыми когтями. Он стал живым организмом с неодушевленными конечностями, способными перенестись в любую точку пространства и защититься от любых неприятностей.
– Адмирал, разрешите доложить… – прозвучал голос Данилова, но образ воплотился не в привычную проекцию со снегом помех, а ожил в памяти образом первого впечатления. Без глазных протезов, четкий и полный жизни Данилов выглядел строго и четко рапортовал о готовности каравана к старту, – …таким образом, готовность к проколу в течение пятнадцати минут.
– Хорошие новости. Ждем.
– Не понял.
– Ждем торговый корвет с Темени. Обеспечьте встречу и безопасность при стыковке по коду два «а» дробь шесть.
– Кажется, это значит… повышенная биологическая угроза? Не понимаю…
Окинув Данилова внимательным взглядом, воину показалось, что все полковник понимает и многое знает, но продолжает разыгрывать туповатого, но исполнительного заместителя.
– Груз с образцом чужеродной ксеноформы. За безопасность разгрузки отвечаете головой.
Глава 22
Сияние далеких звезд искажалось густотой туманностей астероидных поясов. Мелкая пыль сгущалась вокруг крупных обломков, плотной завесой поглощая далекий свет, и наливалась темной зеленью основного состава – распыленной крошки мезонита. И чем сочнее сгусток, тем больше в нем была плотность вещества.
Чем больше сгустков в системе, тем больше вероятность богатых залежей, которые так стараются обнаружить разведывательные экспедиции. Ведь именно избыточное самообеспечение колонии определяет русло дальнейшей космической экспансии человечества.
Блистая бриллиантом на закручивающихся спиралью рукавах туманностей мезонита, единственная кислородная планета системы была оценена дальней разведкой в девяносто восемь процентов от эталона. И была названа Пандорой.
Феноменальная плотность залежей мезонита и огромного количества полезных ископаемых в астероидных поясах предвещало колонии большое будущее. Такими запасами могли похвастаться лишь редкие единицы планет, ставшие в дальнейшем известными метрополиями корпорантов.
– Внимание по эсминцам, – мысли Немезиса воплотились в мембранах рубок управления металлическим рокотом, – расширить зону патрулирования до трети диаметральной! Истребители в свободный поиск, режим «Сеятель». Капитанам транспортов рассчитать прибытие на орбиту ноль и доложить о готовности монтажных коконов.
Взяв на себя управление бортовыми интеллектами, сразу же загрузивших линии связи потоками телеметрии, воин перевел на Данилова всю текучку по общению с капитанами «Ковчегов».
Большинство из них впервые участвовали в такой масштабной высадке и все нервничали, суетились, перестраховывались и создавали ненужную суету, от которой Немезис лишь раздражался. А полковник, наоборот, чувствовал себя как рыба вводе. Как он говорил, держал руку на пульсе.
Оставив себе синхронизацию и право последней корректировки, воин следил, чтобы ни один транспорт не сбился с четко выверенного графика запуска
