– Нет, конечно, – Доктор неожиданно замолчал, и пауза затянулась ровно настолько, чтобы Локсли поверил в неискренность его слов. – Я бы скорее сказал, что местная полиция – как, впрочем, и любая другая – прекрасно осведомлена о том, кто, образно выражаясь, заказывает музыку. И подчиняется именно им. Без терраформных компаний у них не было бы работы. Именно планетарные корпорации создают планеты и обеспечивают наличие на них населения. Разумеется, полицейские делают все, что в их силах, чтобы обеспечить здесь порядок и соблюдение законов – в большинстве своем это честные ребята, – но их реакция на похищение дизайнерской шляпы из Лон-Дона будет не такой, как на кражу, например, моей кепки. И не мне вам объяснять, к какому происшествию они отнесутся серьезней.
Локсли сел на кровати.
– Я об этом не подумал. Мой дядя – главный следователь местного Магистрата. Я с ним поговорю.
Доктор присел рядом.
– Как я понял, Бэннинг-Кэнноны обратились именно к нему. Представители Магистрата прибудут утром. Судя по тому, что я слышал, главный следователь – большой приверженец буквы закона. И первым, с кем он решит побеседовать, будете вы.
– Почему я?
– Потому что вы застали грабителей на месте преступления и пытались их задержать. Даже если вы их толком не разглядели, полицейские должны будут в этом удостовериться. И провести их не удастся: их учат видеть истину там, где мы успешно скрываем ее даже от самих себя.
– К-конечно. Я сделаю все, что смогу. Но запомнился мне только этот странный запах – как с побережья. Вы ведь тоже его заметили?
– Для сыщика это будет важной деталью. Возможно, даже поможет вычислить вора.
– Д-да, конечно. Но кражу необязательно совершил человек, правда ведь?
– Между нами говоря, в таких ситуациях подозреваемым номер один обычно становится супруг жертвы…
– Что?
– Если задуматься, это вполне логично. Всем известно, что он ненавидел украденную шляпу. Он умолял жену не надевать ее, потому что у него какая-то разновидность арахнофобии, а данный головной убор так оригинально скроен, что делает обладателя похожим на гигантского паука. Он даже беседовал со мной на эту тему Собирался притвориться больным, только бы не присутствовать на вечере, украшением которого должна была стать эта шляпа.
– Серьезно? Я не знал. («А если и знал, то не обо всем», – констатировал про себя Локсли с некоторой долей облегчения). Так значит, он боится шляп?
– Вернее будет сказать, что он боится этой конкретной шляпы, – ответил Доктор. – Она напоминает ему паука. А он боится всего, что напоминает о пауках. Включая пауков, разумеется. Они напоминают о пауках особенно отчетливо.
– Тогда понятно, почему он так ненавидел эту шляпу. Несчастный. Так вы думаете…
– Он, конечно, пытался от этого избавиться. Консультировался с разными докторами. Даже со мной.
– Но вы не смогли ему помочь?
– Не моя специальность.
– Зато это доказывает, что он не вор, – заметил Снайпер.
– Почему?
– Потому что он и подойти бы к ней не смог без приступа паники.
– Логично. Значит, они будут искать его сообщника.
– Сообщника?
– Того, чьими руками это было сделано.
– Ну да, – Локсли снова занервничал. – Точно.
– Хотя, возможно, у них будет какая-то другая версия.
– Очень надеюсь! – выпалил граф и, заметив недоумение на лице Доктора, поспешил добавить: – Будет ужасно, если под подозрением окажется кто-то из нас.
– В этом вы правы. Не сможете припомнить еще какие-нибудь детали? Может быть, вы знаете, кто из гостей распространяет вокруг себя запах горячей морской воды?
– Увы, разве что кто-то носит с собой недоваренную рыбу.
Локсли рассмеялся собственной шутке. Неожиданно тот факт, что вором оказался кто-то другой, представился ему в новом свете. Но что, если мистер Бэннинг-Кэннон вдруг укажет на него во время допроса? У него есть для этого все основания – ведь о том, что Локсли не крал шляпу, знает только сам Локсли.
– Что ж, – отозвался Доктор, вставая, – в любом случае стоило зайти и побеседовать с вами. Хотя бы для того, чтобы вы были в курсе. Если я могу быть полезен…
– Вы очень добры, Доктор. Я вам обязан. И обдумаю ваши слова.
