Вот так, коротко и ясно. Женщины везде одинаковы, когда дело касается потомства.
— Ты очень сильная, я рад что ты со мной, — сказал я кошке.
— Ты считаешь, что я могу остаться? Я правильно тебя поняла?
— Опять ты об этом. Хорошо, я расскажу тебе о себе, возможно, я огорчу тебя. У меня нет семьи, я один и не знаю, что со мной будет завтра. Недавно я попал в засаду эльфов, и думаю что они теперь за мной охотятся. Я тебя не прогоняю, просто предупреждаю. Так что не будет, как в легендах. Будет, как в жизни. Если хочешь, можешь пойти со мной, я иду в храм древних на Пустоши. Вот такая история.
Наступила тишина. Не знаю, о чем думала Сильва, а мне взгрустнулось. Опять я почувствовал себя одиноким и маленьким человечком. Еще эта гроза усиливала впечатление ничтожности.
— Помоги найти мне стаю, они должны знать про тебя. То, что ты остался один, это бывает. Со мной тоже такое произошло. Не знаю, что скажет клан, но я и мой сын всегда будут с тобой.
— Спасибо! — поблагодарил я Сильву, — Поищем, вот поправишься и поищем.
Помолчали.
— А почему ты не говоришь 'человек', 'люди', а все время — двуногие и двуногие? — поинтересовался я.
— Двуногих много и они разные, и они по-разному называют себя.
— Вот как, — удивился я, — и ты можешь сказать, каких ты видела?
— Люди, эльфы, гномы, демоны, орки, гоблины. Много.
— И вы нигде не подружились ни с какой из рас? Почему?
— Мы ни с кем не дружим и не воюем. Мы сами по себе.
Отличное объяснение. Ну, да бог с ними, у каждого свои 'тараканы в голове'.
Гроза понемногу стала утихать. Время — 04–39. Вот и утро. И поспать не удалось, как следует.
— Хорошо, Сильва. Я немного посплю. Ты как себя чувствуешь?
— Со мной все нормально. Спи, я посторожу.
— Ага, если услышишь что-либо подозрительное, буди сразу же!
Ну вот, ночной сторож есть. Повернувшись на бок, я начал думать про кошек, про то, как тут все было до мелотронного удара, и как много случилось за эту прорву лет.
Проснулся я в палатке один. Верней, вдвоем с Мурзиком, который свернувшись калачиком, спал у меня в изголовье. Я осторожно вылез из палатки. Утро встретило солнышком, перекличкой птичек, и запахом реки. Воздух был по-утреннему прохладен. Время — 07–45. Удобно видеть время. Уже привык, как будто всегда так было.
Присев на пороге палатки, я любовался окружающей природой. Гроза умыла мир, и настроение мое было спокойным и умиротворенным. После дождя воздух звенел чистотой и искрился свежестью. Теперь эльфы меня, при всем желании, не найдут. Дождик все смыл. Вон река немного поднялась. Хорошо! Справа из кустов вышла Сильва. Она шла, очень осторожно ступая, немного покачиваясь.
— Привет! — поздоровался я, — смотрю, ты уже ходишь сама!
— Да, мне нужно было, — смущенно ответила Сильва, — я тебя разбудила?
— Нет, я сам проснулся. Есть хочешь?
— Немного.
— Сейчас, разведу огонь, разогрею немного мясо. Да и чая хочется попить.
— Для меня не нужно греть, — попросила Сильва.
Я достал из палатки свой рюкзак, вынул оттуда сверток с мясом. Хороший ломоть отдал Сильве. Сам же занялся разведением огня. Дрова намокли, а дымить не хочется. Плюнув на костер, принялся грызть холодное, полусырое, полусгоревшее мясо. Мерзость, конечно, порядочная! Поев и запив водой из фляжки, устроился около палатки. Сильва залезла в палатку к своему котенку.
— Думаю, мы тут пару дней побудем, — начал я рассуждать вслух, — река рядом, рыбы наловлю. Охотник из меня не очень. Ты поправишься, да и у Мурзика глаза откроются. Ты как? Не против?
— Нужно найти стаю, я наберусь сил, и мы вместе пойдем, — как о решенном вопросе ответила Сильва.
— Поищем, как не поискать, — отозвался я — Пойду, посмотрю, что там насчет рыбалки можно придумать.
Вода поднялась и стала немного мутноватой, так что рыбалка отменяется. Плохо. Была бы сеть, стоп. Можно же вёршу сплести. Помню, пацанами делали из ивы, придется вспомнить детство. Следующие два часа я занимался плетением из лозы. Как все казалось просто в мыслях, и какое это трудоемкое дело на практике. С помощью ножа и веревки я все же сплел из прутиков эдакий кувшин. Привязав его к куску веревки, забросил около камыша.
Ну, вот одно доброе дело сделано. Вернувшись к палатке, застал Сильву и Мурзика перед входом. Присел и начал гладить за ушком у Сильвы. Та благодарно замурлыкала. 'Трактор во-плоти', - мысленно улыбнулся я. Тут я заметил, что Мурзик прозрел!
