– Адрес вашего почтмейстера какой?
– На Комсомольской, за вокзалом.
– Тогда машину оставим где-нибудь в укромном месте, а к месту выдвигаемся пешком.
По пути Коростылев избавился от грима, скинул вонючее тряпье и переоделся в камуфляж, позаимствованный у Делягина. Фигуры у них были похожи, разве что полковник в плечах не так широк.
По адресу, который назвала жена гостиничного администратора, пришли пешком. Оказалось, что скромный заведующий почтовым отделением живет в двухэтажном кирпичном коттедже, недавно выстроенном между старыми многоквартирными домами.
– Растет благосостояние граждан, – заметил Шартьев, разглядывая затейливо украшенный фасад.
– Та женщина говорила, что сын заведующего неплохо зарабатывает. Часто уезжает, никто не знает, чем занимается, – пояснил Алехин. – На почте шепчутся, что он вроде курьера мафии, но это ничего не значит. Они просто его не любят, сына заведующего, я имею в виду. Наглый, говорят, заносчивый. Когда на почту к отцу приходит, нос задирает. Опять же дорогая тачка.
– В этом городишке любая тачка дорого?й покажется, – буркнул Делягин.
– Кроме «Фердинанда», – напомнил прапорщик. – Если, конечно, судить по внешности. В «Фердинанде» дорогое содержимое… даже не считая меня.
– Товарищ полковник, а как действовать, что говорить? – Алехин все ждал, что ему объяснят смысл операции, но инструкций так и не последовало.
– Говорить буду я, – буркнул Коростылев. Вытер лицо салфеткой, удаляя остатки грима, пригладил волосы. – Не надо бы мне светиться, да времени не остается совсем. Вот в дверь, товарищ капитан, звонить будете вы – вам и удостоверение не придется показывать, вся страна знает в лицо.
– Так точно, – уныло согласился Алехин.
К крыльцу он подошел один. Дверь открыл Игорь Сергеевич, заведующий Лихославльским отделением почты. Отступил на шаг, пропуская капитана. Вид у хозяина был унылый.
– Чем обязан? – дрогнувшим голосом спросил он.
– Игорь Сергеевич, с вами побеседуют мои коллеги. По служебным вопросам.
Алехин придержал дверь, впуская троих сотрудников. При виде каждой затянутой в камуфляж фигуры, ступавшей в его дом, заведующий пятился и грустнел все больше. Последним вошел старший лейтенант, захлопнул дверь и встал, опершись о косяк. Его кряжистая фигура перекрыла проход, а Шартьев, не смущаясь, зашагал дальше, мимо растерянного хозяина, заглянул в комнату и объявил:
– Ничего себе! Живут же люди! Вот дослужу по контракту, уволюсь, откажусь от ученой степени и подамся в почтальоны!
– Игорь Сергеевич, – заговорил полковник, – хочу предупредить: мне многое известно, об остальном я догадываюсь, а улики на вас собрать – дело нехитрое. Но я бы предпочел, чтобы вы пошли навстречу следствию.
– А в чем, собственно, дело? О каком следствии речь?
– О посылках профессора Баргозова. Ваш сын сейчас где?
– Он в отъезде. По работе.
– Его работа заключается в доставке запрещенного товара. Вы извлекаете из посылок… Что там? Хамелеонья железа?
– Нет там железы, – буркнул заведующий. – То есть откуда мне знать, что там?
– Игорь Сергеевич, мы не играем, – строго напомнил Коростылев, – все очень серьезно. Давайте я начну рассказывать, а вы подключайтесь к разговору с любого места. Раз в четыре дня Баргозов выходит в Сектор, выносит оттуда предметы, представляющие собой немалую научную ценность, ну а на черном рынке эти штучки можно конвертировать в эквивалент, так сказать, финансовый. Посылку доставляют к вам, в почтовое отделение. Пока что все чисто, профессор не совершил преступления, он отправляет материал в институт как полагается. Вы извлекаете часть содержимого, а сын везет это по адресу, который дал вам Баргозов. Сын, как вы сказали, «по работе» уезжает раз в четыре дня. Как раз после выходов группы Баргозова в Сектор. Я прав?
Заведующий молчал.
– Облегченная посылка Баргозова попадает по назначению, в ней ничего особенного, – продолжал Коростылев, – образцы воздуха, воды и почвы, данные замеров магнитного поля, давления, влажности и так далее. Профессор ничем не рискует, обратите внимание: всю грязную часть работы выполняете вы с сыном. Вы рискуете, а не он. Вы вскрываете посылку, вынимаете контрафакт – это уже немалый риск. Затем ваш сын везет товар перекупщику, теперь уже рискует он. А Баргозов чист, верно? Неплохо профессор устроился!
– Он говорил, что достаточно рискует по ту сторону Барьера, – уныло пробормотал Игорь Сергеевич.
– Так, я вижу, что разговор у нас налаживается, – улыбнулся Коростылев. – Может, пригласите в комнату? А то неудобно как-то в коридоре…
Глава 5
Битва за Шанхай
Лиза Шилкова бежала. Она плохо понимала, что такое человеческие эмоции, но ей нравились свист ветра в ушах, ощущение скорости и свободы. Она испытывала удовольствие от того, что ее – такую быструю и гибкую, ловкую и подвижную – никто не видит. Черная тень в черной ночи, вот
