Леры не было. Если удастся выполнить его условия, то он поможет Валерии вернуться в исходную точку. По крайней мере, обещал. Создастся впечатление, что ничего не произошло. Просто Лера удачно приземлилась и осталась целехонькая. Небось потом еще и в газетах напишут: «Сенсационное везение — упасть с одиннадцатого этажа и выжить!» Кстати, похожая статья как-то попадалась Валерии на глаза. Теперь-то Лера догадывалась, что на самом деле могло произойти с героем репортажа.
— Первое, что нам нужно сделать, — придумать тебе новое имя, — продолжила между тем Элиана.
— А чем старое не угодило?
— Даркус не хочет, чтобы по Академии поползли слухи, что ты из другого мира. Это ни к чему.
— А как же эти двое, которые тоже ставили на мне опыты? — язвительно спросила Лера. — Они не проболтаются?
— Ты про Айкена и Тьюрия? Не проболтаются, — заверила Элиана. — Думаю, Даркус им так же, как и мне, пригрозил отчислением, если не будут держать рот на замке. И кстати, — блондинка резко притормозила и посмотрела с едким прищуром, — только не надо вот этого сарказма насчет опытов. Если бы не мы, ты бы сейчас валялась мертвая у себя там, на Земле.
В ответ Валерия промолчала: не стала ни язвить, ни благодарить. В общем-то, Элиана права: эта троица спасла Лере жизнь. Но мысль, что студенты просто упражнялись на Валерии, как на подопытном животном, была до жути неприятна.
— Итак, имя, — продолжила Элиана, — выбирай: Аэзелинда, Базилда, Кинефрида, Эзелиоза, Аутельстрия, Айлита…
— Стоп, Айлита подойдет. Его я хотя бы выговорить могу, в отличие от предыдущих. Говорите вроде по-русски, а имена такие — язык сломаешь, — недовольно буркнула Лера.
— По-русски? — усмехнулась Элиана. — Смеешься? Какой русский? Это тебе даже не другая страна, а другой мир. При перемещении у тебя включилась особая область сознания, которая делает местную речь родной для тебя.
— В смысле?
— Мозг перестроился, и чужой язык кажется тебе русским. Такое бывает в параллельных мирах. Понятно?
— Понятно, — кивнула Лера, хотя понятного было мало. Но выглядеть тупицей в глазах заносчивой блондинки не хотелось.
— Так вот, Айлита, — на этом слове Элиана многозначительно хмыкнула, — привыкай, теперь ты уже не Валерия. Так вот, Айлита, идем дальше. Магическая Медицинская Академия — самый престижный вуз в нашем мире. А самым элитным факультетом тут считается факультет менталистики, на который тебя, между прочим, взяли без экзаменов, хотя другим пришлось выдержать адский конкурс.
Лера невольно передернула плечами — похоже, попала на факультет к снобам.
Впрочем, продолжила Элиана без издевки:
— Честно говоря, не знаю, как ты потянешь. Хоть и пообещала Даркусу помочь тебе на первых порах, но смогу ли? У землян, как известно, с менталистикой печалька. Хотя, может, у тебя бабка или какая-нибудь другая родственница потомственной ведьмой была?
У Леры скулы свело от дурацкого вопроса — и эта туда же. Сначала один интересовался магической родословной, теперь вторая. Бабушка у Валерии была как бабушка — инженером на заводе всю жизнь проработала, а вторую, по отцовской линии, Лера и не знала толком. Она рано ушла — порок сердца. Но для собеседницы у Валерии был заготовлен другой ответ:
— У меня в роду все были менталистами: и отец, и мама, и дед, и…
— Да ладно, — с ухмылкой махнула рукой Элиана, — не заливай. Не бывает такого у вас, я знаю. Каждому миру свое: у нас — ментализм…
— А у нас?
— А у вас есть другая способность, которую вы там у себя даже не цените.
— Какая?
— Как бы это помягче выразиться? — усмехнулась Элиана. — Назовем это речевой гибкостью.
— А без «помягче»?
— Без «помягче» — это способность врать. Вы делаете это легко и непринужденно, по сто раз на дню, порой даже не замечая.
— Хочешь сказать, в вашем мире все поголовно такие честные и высокоморальные — солгать ни-ни, все всегда как на духу? — недоверчиво усмехнулась Лера.
— Нет, не высокоморальные. Многие хотели бы что-то скрыть, но не могут. Мы физически так устроены. У нас так тело работает. Вернее, не тело, а сознание, плюс подсознание, плюс речевой аппарат.
— Да быть этого не может!
— Еще как может! Вы там, на Земле, так привыкли постоянно врать, что невдомек вам: способность сказать неправду — такой же дар, как и ментализм, к примеру. Хотя я бы отнесла это больше не к дару, а к патологии, — усмехнулась Элиана.
— Быстро же, наверное, у вас браки распадаются, и родственники ссорятся, и дружба рушится, — с сарказмом заметила Лера.
— Да, это непросто. Непросто сказать правду, непросто услышать правду, — мрачно кивнула Элиана.
— Что-то мне все-таки не верится, что у вас прям вот все-все всегда-всегда говорят правду, только правду и ничего кроме правды, — скептически
